Семь сестер. Атлас. История Па Солта

Элле, я должен в особенности извиниться перед тобой. Ты была лучшей подругой Карин, и твоя связь с ней, возможно, была даже глубже моей. Это я, и никто другой, виноват в том, что вы больше не встретитесь.

Друзья мои, я вверяю себя на милость Господа нашего, но не жду прощения. Составление этого письма – мой последний поступок в этой земной жизни. Потом я возьму из сарая отцовское охотничье ружье и покончу с собой в лесу над домом. Феликс останется с моими любящими родителями, которые обожают моего сына, как собственного ребенка.

Я всегда хотел прославиться своими музыкальными талантами. Поэтому прошу вас, дорогие друзья, не поминайте меня: пусть это будет моим вечным наказанием. Пускай я превращусь в прах и пепел.

Но помните о нашей дорогой Карин. В мире, объятом тьмой, она была светом, и она должна сиять вечно.

Ваш

Йенс «Пип» Халворсен».

У нас с Элле не было слов. Мы сидели в молчании, пока она не начала трястись и не потекли слезы. Я часами удерживал ее в объятиях, пока она не уснула у меня на руках, измученная бременем этого известия.

Вместе с утренним светом пришли и билеты на ночной поезд для «мистера и миссис Танит», что вызвало недоразумение в приемной, потому что мы зарегистрировались под фамилией Деплеси. К счастью, хозяин принял мое объяснение, что «Танит» – это фамилия моей больной бабушки, и мы просто ошиблись.

В тот вечер мы сели на поезд из Абердина в Глазго и сделали пересадку незадолго до одиннадцати вечера. Устроившись в маленьком купе, состоявшем из металлической койки, небольшой раковины и складного столика, я присоединился к Элле на матрасе и сжал ее руку.

– Мы будем жить ради нее, – заверил я. – Ради них. Наше счастье будет памятью о них.

Я был расстроен сокрушенным видом Элле.

– Не могу не думать о маленьком Феликсе, – всхлипнула она. – Что с ним будет? Потерять обоих родителей… я знаю, каково это. – Она посмотрела мне в глаза. – Разве мы не обязаны вернуться за ним?

Я задумался над ее вопросом. Поискав ответ в своем сердце, я понял… да, у нас есть долг, но мы не можем вернуться в Берген прямо сейчас. Это было бы самоубийством.

– Феликс будет в надежных руках, вместе с Хорстом и Астрид. Мы знаем, что они хорошие люди. А Карин может покоиться с миром, зная о том, что до него никто не доберется. Он находится под надежной защитой.

Элле поднесла руку ко рту.

– Я так обязана им обоим. Кто знает, где бы мы были без них? А теперь… слишком поздно благодарить за их доброту.

Слова Элле вращались у меня в голове, пока поезд мчался в ночи. В конце концов мерный перестук колес убаюкал меня, и мы уехали из Шотландии навстречу новой жизни.

«Титан»

Сентябрь 2008 года

27

Мерри

Как бы то ни было, но этой ночью я нормально выспалась. Вероятно, я была обязана этим короткому разговору с Амброзом. Он собирался поужинать, но его ровный голос, исполненный доброжелательности, успокоил меня. Я обещала позвонить ранним утром, когда появится новая информация.

Я зевнула и оглядела каюту, купавшуюся в приятном оранжевом сиянии рассвета в иллюминаторе.

Снизу донесся уже знакомый рокот, капитан Ганс завел двигатели для продолжения нашего круиза. Я определенно радовалась тому, что нахожусь в роскошной обстановке «Титана», а не пересекаю бурное Северное море на борту рыболовного траулера, как это было с моими родителями. При мысли о том, что им довелось пережить, на мои глаза снова навернулись слезы. Теперь я испытывала глубокое эмоциональное увлечение их историей и не сомневалась, что, когда мы дойдем до возложения венка в память Атласа, я буду так же бороться со слезами, как и остальные его дочери.

Все они с искренней любовью говорили о своем отце. Довольно неожиданно для себя я обнаружила, что немного завидую им, ведь я никогда не испытывала радости личного общения с ним, хотя и была его родной дочерью.

Зазвонил будильник, но он был уже не нужен. Я села в постели, а затем потянулась к спутниковому телефону, предусмотрительно оставленному рядом молодым и дружелюбным членом команды. Я набрала номер Амброза, и после нескольких гудков он поднял трубку.

– Полагаю, меня соединили с Русалкой Средиземноморья?

– Доброе утро, Амброз, – рассмеялась я. – Ты хорошо провел время вчера вечером?