Семья

Стефан тем временем забрал деток и унёс в дом. Проводив его взглядом, я повернулась к поскуливающим от нетерпения псам и присела.

– Ну иди, мальчик. Лордушка, хороший мой, славный пёсик.

Пёс от избытка чувств повизгивал, крутил не только хвостом, но и тазом, то и дело приподнимая лапу в желании обнять. Серёжа строго окоротил:

– Нельзя, Лорд.

Пёс лизнул меня и, виновато повесив голову, отошёл к хозяину. Граф вёл себя достойно – приняв мою ласку, ответно приласкал меня, облизав и ухо, и щёку. Я поднялась, но он прижался ко мне тёплым боком и захватил в пасть руку.

– Соскучился, мальчик. – Растрогалась я, вновь наклонилась и чмокнула пса в мокрый с раздувающимися ноздрями нос. – Мальчики познакомьтесь, это новый член семьи. Её зовут Женя.

Собаки осторожно приблизились к застывшей у открытой дверцы машины девушке и с двух сторон уткнулись мокрыми носами в её ладошки. Женя замерла, глядя на псов остановившимися глазами.

– Женя, не бойтесь. Мальчики, не смущайте гостью. – Псы послушно отошли. – Женя, ваше хозяйство я покажу вам позже. С семьёй познакомитесь за ужином. Сейчас отправляйтесь в вашу квартиру, осмотритесь, отдохните перед ужином. В восемнадцать тридцать я вас жду в гостиной. Паша! – окликнула я только что подошедшего Павла.

Он собрался сесть в машину, чтобы отогнать её в гараж, и завис, прислушиваясь к разгорающейся беседе графа и Серёжи.

– Женя, это Павел, – представила я, – главный человек в вопросах безопасности дома и членов семьи.

– Если бы ещё этого главного кто-то слушал, – не преминул буркнуть Павел.

Я поморщилась.

– Паша, не ворчи! Познакомься. Это Евгения, наша новая домработница.

Пашке девушка понравилась – слегка прищурившись, он с интересом окинул её взглядом. Женя смутилась, опустила глаза, потом с вызовом подняла их вновь. В глазах Пашки вспыхнул огонёк охотника, он улыбнулся своей самой обаятельной улыбкой и представился:

– Павел.

Девушка ещё более смутилась и пролепетала:

– Евгения.

– Паша, проводи, пожалуйста, Женю в квартиру. Её сумка в багажнике.

Я повернулась к мужу и отцу в тот момент, когда граф, уже более не сдерживаясь, выкрикнул:

– Благодарствую, зятёк, что привёз мою дочь и внуков невредимыми! – и поклонился Серёже.

Серёжа лишь сузил глаза и промолчал. Обняв его, другой рукой я обняла Андрэ; втроём мы молча поднялись на террасу и двинулись к входу в дом.

– Андрей, – примирительно начала я, – мы провели чудесный день, я рассчитывала на твоё понимание…

– Не хитри, детка! – вновь вскричал граф и остановился. – Никакого понимания нет и не будет!

К чёрту ему был наш чудесный день. Раздражение Андрэ порождалось не столько волнением за нашу безопасность, которое, конечно же, имело место, сколько отказ Сергея поступать так, как считал правильным и нужным поступать Андрэ. Чем жизнь охраняемого объекта отличается от жизни заключённого, он думать не хотел, потому что в его среде сопровождающая тебя повсюду охрана вещь естественная и даже престижная.

– Твой беспечный муж подвергает опасности и тебя, и детей!

– Андрей!

Серёжа пошёл к двери. Проводив его глазами, я, как можно мягче, спросила:

– Как ты видишь решение вопроса, Андрей?

– Детка, решение чрезвычайно просто – нужно нанять профессиональную охрану и всё!

– Тогда ты будешь спокоен?

Андрэ ответил не сразу. Как всегда бывает, сбросив раздражение, он утратил и гнев, а на смену гневу пришла усталость.

– Нет, – произнёс он, глядя в сторону.

– А когда ты будешь спокоен? – не унималась я.

Он промолчал.

– Я сама отвечу, Андрей. Ты будешь спокоен, когда я и дети будем рядом с тобой дома. Самое простое решение вопроса – посадить нас дома, обнести дом высоким забором и расставить по углам, а лучше по всему периметру, охрану. Вопрос твоего спокойствия будет решён. Вопрос нашей жизни тоже, вернее, её отсутствия.

Он поморщился:

– Ты утрируешь, детка.

– Да, милый, но суть от этого не меняется. Любить, не ущемляя свободы, трудно. – Я встала на цыпочки и обняла его за шею. – Не сердись. Я тебя очень люблю, но ты всё же не сердись.

Прижимаясь к нему, я вспоминала, как не спала до утра, ждала Настю, уже взрослую, двадцати двух – двадцати трех лет девочку, когда она с ребятами уходила танцевать в ночной клуб. Я тоже беспокоилась, и мне тоже было бы спокойнее, если бы она была рядом, при мне. И тот факт, что она не одна, и её обязательно проводят до дома, совсем не успокаивал. Я прислушивалась к каждой машине, останавливающейся за окном, и почему-то всегда пропускала шум двигателя её такси. Бежала встречать, уже заслышав скрежет ключа в замке входной двери.

– Наверное, ты права, детка, – признал Андрэ, – я чересчур требователен.

– Милый, я всё понимаю и благодарю тебя за любовь.

Мама, наперекор словам графа, не нервничала, а спокойно читала у себя в комнате.

– Приехали? – спросила она, только я возникла на пороге, и отложила книгу. – Не замёрзли? Я гуляла после обеда – на солнышке тепло, а ветер подует – холодно!

Я отрицательно покачала головой.

– А задержались почему? Андрей Андреевич раза три у меня справлялся: не звонила ли ты?

– Заезжали в агентство. Я нашла девочку-помощницу на место Эльзы.