Семья напрокат

– Я же вам говорил, что найду для интима девушку посексуальнее.

– Тогда чего вам надо?

– Чтобы вы легли в постель. Вряд ли моя невеста проводит ночь, стоя посреди спальни. Давайте уж не отходить от плана, возвращайтесь в кровать. Тем более, вы замёрзли!

Максим Дмитриевич небрежно кидает мне эту непринуждённую, колкую и обидную фразу, и в моей душе поднимается волна негодования.

Чёртов наглец!

Полонский обходит кровать и быстро забирается под одеяло, повернувшись ко мне лицом. Его глаза смеются надо мной, а я чувствую себя обиженной и униженной. Господи, и как я могла подумать о том, что могу ему понравиться! Он же неоднократно доказывал мне, что я не в его вкусе.

– Лиза, я жду.

Громким, суровым тоном, не предвещающим ничего хорошего, мужчина обращается ко мне, не сводя глаз с моей фигуры.

– Я лягу на софе.

Мой голос звучит глухо в тишине комнаты, и я содрогаюсь, увидев ярость, вспыхнувшую в глазах моего собеседника.

– Что вы сказали?

– Я лягу на этой белоснежной софе! Не притворяйтесь, вы прекрасно слышали, что я сказала!

– Как хотите.

Мужчина выплёвывает последнюю фразу, и поворачивается на другой бок, шумно вздохнув. Обиделся? Да мне всё равно! Но с этим наглецом я рядом не лягу! Комната закрыта на ключ, никто не войдёт и не удивится, почему «жених» и «невеста» спят по-отдельности.

Да, и кому какая разница? Может, хоккеист дерётся во сне?

Я хватаю подушку с кровати, и кидаю её на софу. Вот с одеялом придётся трудновато – на кровати лежит только одно, и в него тщательно укутался хоккеист, обернувшись, как куколка, в свой кокон.

Ну и ладно!

Подхожу к шкафу, и оглядываю его содержимое. Второго одеяла, конечно, нет, но на одной из полок лежит тонкий плед и целая стопка постельного белья!

Я быстро достала плед, засунула его внутрь пододеяльника, положила сверху простынь, и устроилась на узкой софе. Красивая снаружи, софа оказалась абсолютно не подходящей для сна – жёсткая и узкая.

Промучившись полчаса, я встала с неудобного ложа, и принялась мерить шагами комнату. Хоккеист, тем временем, спокойно спал, даже не мучившись совестью.

Хотя, откуда у этого эгоиста совесть?

Я снова постаралась устроиться на жёсткой софе. Но, сон не шёл. Да и не могло быть иначе. Может, хрупкая Лизавета и помещалась на этом неудобном ложе, но я – с трудом. И у меня постоянно свешивалась какая-то часть тела.

Перевернувшись в сотый раз на другой бок, я отчаянно понимаю, что соскальзываю с софы. Пытаясь спастись от падения, я запускаю свои длинные пальцы в пространство между резной деревянной ручкой и сидением, и, неожиданно, нащупываю что-то небольшое и скользкое.

Змея!

От ужаса я кубарем скатываюсь с софы, и вскакиваю на ноги, устремляя взгляд на софу.

Но, никакая змея из резной ручки не спешит вылезать.

– Господи, с чего я вообще взяла, что там змея? Откуда здесь рептилия?

Выдыхаю. Ну, конечно, мне померещилось. Наверняка, туда провалилась какая-то небольшая штучка, которую я приняла за змею. Да и предмет довольно небольшой – вряд ли в софе притаилась карликовая змея.

Но, осторожность всё же, не помешает.

Хватаю с тумбочки свой мобильный телефон, я включаю фонарик, и на цыпочках приближаюсь к своему ложу. Всё тихо.

Отодвигаю сидение, и направляю луч фонаря в образовавшееся пространство. Что там? Запускаю свои пальцы, и хватаю продолговатый предмет, извлекая его наружу.

В моей руке оказывается красивая ручка, украшенная камнями. Наверное, битое стекло и стразы Сваровски. Но красивая! Колпачок неплотно прилегает, очевидно, ему что-то мешает до конца закрыться.

Я кладу мобильный телефон на софу, и аккуратно снимаю колпачок с ручки. Ну, так и есть. Внутри забился маленький кусок бумаги. Очевидно, Лизавета делала какие-то пометки, сунула важную информацию в колпачок, и забыла в квартире, вместе с дорогой ручкой.

Я, напряжённо сопя, засовываю палец в колпачок, но мне не удаётся дотянуться до бумажки.

– Здесь надо что-то тонкое и острое, наподобие иглы или спицы.

Я оглядываюсь вокруг. Но, естественно, в полутьме комнаты мне ничего не найти. Ладно, достану клочок бумаги завтра. А сейчас нужно ложиться спать.

Утомившись последними событиями, я ложусь на софу, и мгновенно отбываю в объятия Морфея.

……………………………..

– Эй, сонные тетери! Быстро встаём, завтрак уже на столе!

Громкий, визгливый голос заставляет меня поморщиться, и я хочу перевернуться на другой бок.

– Подъём! Солнце уже встало!

Я перекатываюсь на левый бок и неожиданно оказываюсь на полу. Чёрт! Совсем забыла, что сплю на узкой софе в спальне хоккеиста, и свалилась с неё.

В ту же секунду ко мне подлетает сонный Полонский, сгребает в охапку, и кидает на свою кровать.

– Молчи!

Он шикает на меня, и открывает дверь в комнату. В спальню тут же заваливается бодрая Ангелина в каком-то чёрном балахоне, расшитом иероглифами, и хитро оглядывается по сторонам.

Я поднимаю сонную голову с подушки, и делаю вид, что я всю ночь и проспала на этом месте, в объятиях своего «жениха».

– Мммм, какая у вас чудесная комната. И окна выходят на восток, это благоприятно для постоянно циркулирующей энергии ци!