Сэр Евгений

— Мой господин, ради бога, извините меня! Вы всегда предпочитали меч или боевую секиру… Всем известно ваше пренебрежение к арбалету! И вдруг вы неожиданно меня о нём спрашиваете. Вот я и растерялся, господин.

— Ты мне так и не ответил, Хью.

— Натягивают с помощью рук или поясного крюка, господин.

— А про рычаг для натяжения тетивы под названием «козья ножка» ничего не слышал? Это такое приспособление… Короче, с его помощью легче и проще натягивать тетиву. Даже всадник, не слезая с коня, может это сделать.

— Нет, мой господин. Никогда не видел и не слышал. Наверно, генуэзцы придумали? Или немцы?

— Точно не слышал?

— Нет, мой господин. А откуда господин узнал о таком?

— Прочитал в одной книге…

Глаза бедного солдата раскрылись шире некуда, да и челюсть понемногу начала отвисать.

«Блин! Да что… Книга! Похоже, этот Том был тупой дубиной! — я неожиданно разозлился. — Как вы все мне дороги, кретины чёртовы!»

— Чего вылупился? Я картинку в книге видел! И вот теперь неожиданно вспомнил.

Хью подобрал челюсть. Картинка — это понятно. Вот чтоб читать… этого за молодым господином не водилось. А картинку любой поймёт!

После этого разговора я долго размышлял об усовершенствовании арбалетов. С другими, более сложными системами натяжения нужно возиться очень долго: рисовать чертежи, затем искать мастеров-умельцев, которые бы их поняли. Потом работать с металлом, вытачивать зубья шестерён… Но даже не это самое главное. Здесь были нужны деньги, и немалые. К тому же подобные конструкции для меня лично были бесполезны в практическом плане. Подобной идеей лучше заинтересовать короля или очень богатого вельможу, имеющего большую дружину. Впрочем, можно и для себя изготовить, если к тому времени буду иметь свою армию. А «козья ножка» на данный момент было то, что надо. Простая в изготовлении, она резко увеличивала скорострельность арбалета и, что немаловажно, давала возможность заряжать его, не слезая с лошади. Но тут опять всё упиралось в деньги, а как их заработать, я даже не представлял.

Отъехав метров на сто от замка, я остановился на повороте дороги. Обернулся. Некоторое время смотрел на родовое гнездо Фовершэмов. Честный, гордый, воинственный, но весьма небогатый дворянский род. Блеснул на солнце металл — шлем часового, на башне колыхнулся под порывом ветра флаг с гербом хозяина замка. Некоторое время вбирал в себя эту картину, чтобы сохранить её в памяти, ведь может так случиться, что этот замок я никогда больше не увижу. По крайней мере, возвращаться я не планировал, поэтому можно сказать, что мой взгляд — это прощание с замком и его обитателями. Меня здесь не только ничего не удерживало, но даже наоборот. Дело в том, что люди, жившие здесь и знавшие Томаса с детства, сейчас видели во мне тронутого умом человека. Жалостливые взгляды этих людей вместе с пересудами за моей спиной кололи не хуже иголок, отравляя мне жизнь. Каково чувствовать себя дурачком? А мне пришлось испить эту чашу до дна.

«Лучше будет для всех нас, если мы окажемся как можно дальше друг от друга», — с этой мыслью я тронул коня и отправился навстречу судьбе.

Я планировал ехать в аббатство один, но получилось иначе. Джеффри попросил замолвить за него словечко перед господином бароном. Дескать, тот не хочет отпускать его со мной. Я попробовал открутиться, мол, слово хозяина замка — это закон, но телохранитель продолжал меня упрашивать, и я дал согласие поговорить с «отцом». Впрочем, в какой-то мере я даже был рад тому, что у меня будет такой надёжный попутчик. Следующей неожиданностью стал арбалетчик Хью. Вечером того же дня, выйдя во двор, чтобы подышать перед сном свежим воздухом, я заметил солдата, стоявшего недалеко от входа. Увидев меня, Хью тут же подошёл.

— Господин, можно мне отправиться с вами?

— А тебе-то чего дома не сидится?

— Мой господин, скажу вам чистую правду. У меня в жизни осталось лишь одно-единственное желание: умереть на поле боя, а не в постели.

Я догадывался, что все эти ветераны малость сдвинуты на войне, так что подобное заявление меня не только не удивило, но ещё больше утвердило в этой мысли. Мне не хотелось его брать, но попытки убедить его, что я еду не воевать, а совершать в своём роде паломничество, ушли впустую. К тому же, как выяснилось, он уже был у барона, и тот дал согласие на его отъезд. Немного подумав, я тоже согласился. Как-никак, а именно он был тем солдатом, который помог Джеффри доставить тяжелораненого Томаса в Англию. Хью считался самым младшим по возрасту в гарнизоне замка. Было ему лет сорок, но это я так считал, а сам арбалетчик не знал своего возраста. Невысокий рост и мускулистые, широкие плечи вместе с мощными руками делали его фигуру чуть ли не квадратной. Секира, лук и арбалет были его основным оружием. Правда, арбалета Хью не получил, только лук. Барон дал мне немного денег, на которые я должен был содержать в пути не только себя, но и двух сопровождающих.