Сердце королевы

– Мне было восемь, когда она умерла, ваше величество. Она учила меня всегда прятаться от короля Лека.

– А сколько тебе сейчас?

– Шестнадцать, ваше величество.

– И… тебе не одиноко, Хава, вот так все время прятаться?

Что-то в прелестном лице Хавы дрогнуло.

– Хава? – сказала Биттерблу, пораженная внезапной догадкой. – Это твой истинный облик?

Девушка повесила голову. Когда она снова подняла взгляд, один глаз у нее по-прежнему был медным, а другой – красным, но смотрели они с лица, пожалуй, слишком блеклого для их необычайной яркости, лица с длинным узким ртом, похожим на рану, и курносым носом.

Биттерблу пришлось собрать все силы, чтобы не протянуть руку и не дотронуться до лица Хавы, ибо она ее понимала. Как ей хотелось унять печаль, которая светилась в этих глазах и которой там было вовсе не место. Биттерблу понравилось лицо Хавы.

– Мне очень нравится, как ты выглядишь, – сказала Биттерблу. – Спасибо, что показала.

– Простите, ваше величество, – прошептала она. – Мне трудно не прятаться. Уж очень я привыкла.

– Быть может, нечестно было с моей стороны задавать такой вопрос.

– Но мне стало легче, ваше величество, теперь, когда меня увидели.

На следующий день капитан Смитт сообщил Биттерблу, что Раннемуд и в самом деле повинен не только в очернении Сафа, но и в убийстве конструктора Айвена.

«Наконец-то, – подумала Биттерблу, – хоть какой-то прогресс. Нужно попросить Хильду, чтобы она заставила шпионов подтвердить эту информацию».

Еще через день из доклада капитана Смитта выяснилось, что Раннемуд нес ответственность и за смерть леди Худ – женщины из списка Тедди, которая воровала для Лека девочек.

– Так это было убийство? – спросила Биттерблу в растерянности. – Раннемуд устраняет других виновных?

– Увы, расследование привело нас именно к такому выводу, ваше величество, – сказал капитан Смитт.

В последние дни он выглядел так, словно работал на пределе сил, и Биттерблу заставила его перед уходом выпить чаю.

Затем появилась весть о том, что Раннемуд состоял в тесной переписке с лордом Данжолом и, быть может, даже лично убедил Данжола напасть на королеву. Дальше выяснилось, что ни один из ныне живущих людей в списке Тедди, судя по всему, не связан с убийствами, очернением и гонениями на искателей правды. А всех умерших из списка убил Раннемуд.

На следующий день – девятнадцатый с исчезновения Раннемуда – капитан Смитт решительным шагом вошел в кабинет Биттерблу. И, стиснув кулаки и играя желваками на скулах, изложил ей теорию, по которой Раннемуд собственноручно организовал все убийства искателей правды и все связанные с этим преступления. Возможно, потому, что стремление смотреть в будущее и забыть эпоху Лека сдвинуло в его разуме уязвимый рычаг и свело с ума.

Биттерблу было нечего сказать в ответ. Ее шпионам еще не удалось ни подтвердить, ни опровергнуть доклады Смитта. Но ей начинало казаться чуточку нелепым и уж чересчур удобным, что все эти события, которые принесли столько горя стольким людям, объясняются одним лишь безумием Раннемуда. Он ведь не Лек; он даже не Одарен. К тому же Смитт, стоя перед ее столом, нервно подскакивал при малейшем шорохе, хотя никогда прежде особенно нервозным не казался. Глаза горели странным возбуждением, и, глядя на нее, он словно видел что-то совсем другое.

– Капитан Смитт, – сказала она тихо. – Может, расскажете, что на самом деле происходит?

– Да ведь я вам уже рассказал, ваше величество. Истинно так, все как есть. Если позволите, ваше величество, я схожу к себе в кабинет за подкрепляющими доказательствами.

Он ушел. И не вернулся.

«По, – подумала она, копаясь в ворохе бумаг на столе. – Мне нужно, чтобы ты срочно поговорил с капитаном монсийской стражи. Он мне лжет. Случилось что-то ужасное».

По двое суток пытался выполнить просьбу, а потом наконец передал Биттерблу послание: «Сестра, я не могу его найти. Он пропал».

Глава двадцать девятая

Когда Биттерблу вошла в казарму монсийской стражи, юноша, сидевший при входе, ожесточенно грыз ногти. При виде нее он торопливо убрал руку и встал, опрокинув кружку.

– Где капитан Смитт? – спросила она, глядя, как по столу растекается сидр и заливает все на своем пути.

– Уехал на юг – расследовать преступную деятельность на заводах по обработке серебра, ваше величество, – ответил воин, окидывая лужу нервным взглядом. – Кажется, там пираты.

– Это точно?

– Абсолютно, ваше величество.

– А когда он вернется?

– Сложно сказать, ваше величество, – произнес воин, выпрямляясь и глядя ей в глаза. – Такие дела, бывает, затягиваются.

Прозвучали эти слова уж слишком энергично, будто отрепетированная реплика из пьесы. Биттерблу ему не поверила.

Но когда она пришла в нижние кабинеты и попыталась донести свои соображения до Дарби и Руда, они отнюдь не разделили ее беспокойства.