Сердце на палитре - Художник Зураб Церетели

Ему, наконец, дали в Тбилиси проявить себя в роли скульптора, как в Брокпорте и в Москве. Стремление Зураба совпало с желанием правительств Советского Союза и Грузии торжественно отметить 60-летие советской власти в республике. "Над Грузией реет красное знамя советской власти", телеграфировали Ленину в Кремль Орджоникидзе и Киров в феврале 1921 года. Празднование постановили провести в конце весны, мае. Тогда обещал приехать хворавший Брежнев.

Совпадение интересов творца и власти вызвало резонанс, всплеск энергии, поднявшей над Тбилиси сразу два обелиска. Власть не скупилась на монументальную пропаганду. В мае в столице республики открылся памятник под названием "Дружба" в честь 26 Бакинских комиссаров. И тогда, как писали газеты, установили персональный памятник "большевику-ленинцу П. А. Джапаридзе", расстрелянному среди членов этого революционного правительства.

На той государственной волне взлетели над городом и два громадных монумента нашего героя, совсем не похожие на бронзовые фигуры погибших комиссаров, как могло показаться из сообщений в прессе. Один монумент получил официальное название "Повесть пламенных лет", другой именовали "Счастье народам".

С первого взгляда они напоминают "Прометея" и "Счастье детям", поставленных в США. Но видны и различия. В Тбилиси в силу размеров города они больше и выше, буквально подняты до небес. Тогда впервые реализовался исполинский масштаб Церетели, соотнесенный с горами и долинами Кавказа.

На горе Дигоми монумент "Счастье народам" от американского предшественника отличался не только высотой (он в три раза выше, 45 метров!). Композиция завершалась не диском, как прежде, а шаром, напоминающим солнце. Основанием шару служила не одна плоская стела, а пучок из трех стел, образующих трехгранник. Поэтому лучей у тбилисского солнца девять. В ясную погоду казалось, что над домами горит рукотворное солнце, дополнявшее дневное светило. Как и в США, здесь на каждой грани резвились среди звезд обнаженные люди, состоящие в родстве с олимпийцами в Измайлово.

Под горой белели кварталы типовых домов. "Солнце" словно маяк видели жители всего нового района. Но как оно отличалось от гигантских фигур, поднимавшихся над разными городами страны, в том числе над центром Тбилиси в образе "Родины-матери".

Еще выше - "Прометей". Его почти 20-метровая фигура с солнцем в руках поднялась на трехгранном обелиске высотой 60 метров. Почему ровно столько, ни на метр больше или меньше? В эту высоту Зураб закодировал отмечавшуюся дату - 60-летие советской власти в республике. Этот прием он вторично использовал, когда водружал над Москвой обелиск Победы. Его высота равна 141, 8 метра, в ней зашифрована историческая реальность - 1418 дней Великой Отечественной войны.

На этом шифре политика успешно начинается, на нем она без развития и кончается. О чем хочу рассказать подробно. Все грузинские газеты, как по команде, назвали обелиск "Повестью пламенных лет". Корреспондент ТАСС с места события в те майские дни сообщил: "60-метровая композиция изображает шесть десятилетий истории Советской Грузии. Серия горельефов, нанизанных на крутообразную вертикаль, запечатлела образы В. И. Ленина, рыцарей революции, отдавших жизнь за народное счастье".

В том же ключе писала газета "Советская культура": "На гранях обелиска изображена летопись пламенных лет - красногвардейцы - романтики революции и суровые бойцы Великой Отечественной войны, строители первых пятилеток и космонавты, ветераны и молодые, все они в неодолимом марше, устремлены ввысь к свету, мечте".

Отголоски этих реляций попали позднее в монографию "Зураб Церетели", написанную на закате советской власти. И в ней упоминается некая "повесть пламенных лет", но в ином контексте и без ссылки на 60-летие советской власти в Грузии: "Трехгранный необычный для колонн ствол несет в себе конкретизацию ...> мысли, развернутой рельефным изображением как повесть пламенных лет". Искусствоведу рисунок рельефов напомнил не "романтиков революции", а ... картины Леже, "заполненные обобщенными динамичными фигурами"....

...Глядя на обелиск на развилке трех дорог между аэропортом и городом, я увидел иную феерию. У подножья, воздев руки ввысь, стоял босоногий герой с букетом звезд. Чем выше, тем обнаженнее фигуры, затевающие игру с мячами. И на самой вершине люди в скафандрах парят в космосе рядом с Сатурном... В тбилисской версии Прометей держит в руках не факел, а золотой шар солнца с иглами лучей. И стоит на пьедестале, покрытом венком славы.

Мог ли "Прометей" соседствовать с образом Ленина и красногвардейцами? Неужели Церетели изменил себе, поддался порыву административного восторга, изваял романтиков революции и вождя мирового пролетариата? Нет, конечно. Все это, глядя на прошлое с высоты прожитых лет, можно назвать безобидными выдумками журналистов. Поддался их влиянию серьезный искусствовед, желавший автору Добра. Спустя годы Зураб столкнется с выдумками иного рода, порожденными Злом.