Серебряная корона

— Я Карл Куллинан. Инженер-подмастерье, — с улыбкой добавил он.

Юноша кивнул и улыбнулся:

— Все верно, ты именно Инженер-подмастерье Карл Куллинан. Я узнал тебя. Добро пожаловать в Инженерную Деревню. У меня послание к тебе от Мастера: он просил, чтобы ты, как приедешь, прошел к нему. Он сейчас у себя в пещере.

— Благодарю. — А повеселюсь-ка и я, подумал Карл. — Твое имя и задание, ученик?

— Подмастерье! — Юноша вытянулся по стойке «смирно». — Я младший ученик Бает. Мое задание таково:

я должен оставаться на посту, пока не придет смена;

я должен окликать любого, кто подходит к изгороди или воротам и приказывать ему остановиться;

я не должен позволять кому бы то ни было проходить через ворота или перелезать через забор на территорию Деревни до тех пор, пока тот не остановится на мой оклик и я не удостоверюсь, что он имеет на это право;

если сложившаяся ситуация не укладывается в описанные в моем задании, я должен послать напарника в караульню за старшим учеником.

— А что бы ты сделал, продолжай я после твоего оклика идти?

Юноша посопел.

— Послал бы напарника за старшим учеником, подмастерье. — Он указал подбородком на караульню.

— Зачем, Бает?

Ответа было два; юноша выбрал верный.

— Чтобы унести твой труп, подмастерье, — совершенно серьезно проговорил он.

— Отлично. — К счастью, случаев, при которых кому-то без злого умысла пришло бы в голову лезть через городьбу или ослушаться оклика часового, не возникало — да и с чего бы им было возникать? Большинство жителей Приюта надменная снисходительность Инженеров попросту отталкивала.

Карл перемахнул забор и вошел в кузню.

Негера работал у горна: двое учеников качали мехами воздух а кузнец держал что-то длинными клещами, изредка выхватывая их из огня, чтобы взглянуть на цвет изделия.

Оттуда, где он стоял, Карлу было плохо видно, но, похоже, Негера трудился над очередным мечом. Сделанные в Приюте клинки пользовались славой не только среди воинов долины; медленно, но верно они становились главным предметом торговли. Негера вытянул из Лу и Карла все их скудные знания о японских мечах, соединил их с тем, что знал о стали сам, — и получились клинки, лучше которых не было нигде: легкие и крепкие, они хорошо точились и долго держали заточку.

Когда гном выхватил из огня ало мерцающую полосу, по вернулся, припадая на протез, и брякнул ее на наковальню, Карл понял, что его догадка верна. Негера посыпал заготовку угольной пылью, дважды ударил молотом — наковальня загудела, как колокол.

Гном сунул потускневшую полосу назад в пламя и повернулся ополоснуть лицо.

Он тряхнул головой, смахивая капли, — и тут только заметил Карла.

Ну вот — начинается.

—  Умоляю простить, господин! — Негера припал на колено, протез изогнулся под невероятным углом. — Я не видел тебя.

Карл не стал тратить время и объяснять Негере, что ему не надо всякий раз падать на колени: гном бы этого не услышал, просто не воспринял бы слов Карла. Где-то, когда-то дух Негеры был сломлен. Возродить его оказалось не в Карловых силах. Гном просто не мог взять в толк, что больше не является собственностью. Глубокие шрамы, избороздившие его лицо, спину, руки и грудь, показывали, что ломался он долго и трудно; заменявший правую ногу протез говорил о по крайности одной попытке вырваться на свободу.

— Встань, Негера, — сказал Карл. — Ты прощен — разумеется.

— Благодарю тебя, господин. — От собачьей улыбки гнома Карла едва не стошнило.

Черт побери, ты не должен падать передо мной на колени, не должен извиняться, что не преклонил их немедля. И уж конечно незачем тебе смотреть на меня так из-за того, что я простил твою нерасторопность.

Но что проку? Карл сколько угодно мог объяснять Негере, что делать все это ему вовсе не нужно, мог даже приказать — и объяснения, и приказы пропадали втуне. Нравилось это Карлу или нет — Негера считал, что принадлежит ему и что ведет он себя так, как должно рабу. Если приказ противоречил его гномьим убеждениям — он не воспринимал приказа.

Самое странное — в мире есть немало людей, кому такое нравится, кто считает, что имеет право вот так унижать других, кто находит в этом удовольствие.

При этой мысли кулаки Карла сжались.

Негера побелел.

— Нет-нет, — успокоил его Карл, нацепляя на лицо улыбку. — Ты ни при чем. Я думал о другом. Как работа?

— Я тружусь не покладая рук, господин. Клянусь. — Негера искоса глянул на горн, спохватился и чуть заметно пожал плечами.

Карл махнул рукой:

— Не отвлекайся на меня. Говорить можно и работая. Я не хочу, чтобы ты что-нибудь испортил.

— Повинуюсь. — Негера мигом выхватил сталь из огня, положил назад, кивком велел ученикам качать мехи сильнее… Обращался он с ними чуть свысока — в конце концов, пусть себе они вольные, господин Негеры поставил его старшим.

— Это займет какое-то время, господин, — сказал он. — Могу я что-нибудь для тебя сделать?