Серебряное блюдо

О, город Но-Амон, ты ненавистным стал.Поднялся прах земли, и ожил, и постлалЯзвящей вши покров. Слепой, бесслышный ад,Ты ненавистным стал, Амон — столица-град,Вошь, вошь презренная, тобой земля кишит.Ты та, кто впереди чумы и язв бежит,Ты та кто после битв несется из страницРаба! Перед тобой падут народы ниц.Ты мразь ползучая, желта, как золотник.И рвут себе лицо и дева и старик,

И в гнойных муках мечутся стада овец.Отец, — воскликнул сын. Мой сын, — сказал отец.Отец, погас, как ночь пустыни, свет очей.Отец, я растерзал себя в тиши ночей.Освободи меня! На волю отпусти!От кары гибельной меня здесь не спасти.Мой первенец, мой сын, не свершено возмездье.Смерть для карателя, сын, не венец возмездья.Он взыщет плоть за плоть — от пальцев и до губ.Ресницу за ресницу, зуб за зуб.

Отец, рыдает кровь во мне, как страшный звон.Пыль, прах земли, мой сын, терзает Но-АмонНочь велика, отец, бессменна тишина.То мщенья ночь, мой сын, а мщенья ночь страшна.

4. Хищники

Стрелой по Но-Амон помчалась рысь стремглав,Зверь бродит в городе! Кольцо с ноздрей сорвав,Рванулся бык и пал и снова встал; впотьмахНа черной шкуре кровь, как пламя на углях,С цепи сорвавшись, псы безумные бегут.

И кто-то крикнул: волк! И, словно в цирке кнутСтрах только подал знак — короткий свист судьбы —И кони, опьянев, взметнулись на дыбыИ в свалке дьявольской все кругом понеслись, —Зверь, скот и человек в побоище сплелись.Мелькают зуб и нож — как сквозь туман гонец.Отец, — воскликнул сын. Мой сын, — сказал отец.Отец, когтистый сброд — шакал, орел и волк —Вонзает клык и клюв. Домашний скот умолк.Оставь меня, отец, уйди и не клонись…

Отец, отец родной! Ты выглядишь как рысь.Мой первенец, у всех переменились лики.И в людях и в скоте сверкают рысьи лики,И не покинет этот лик века, векаМладенца колыбель и ложе старика.Отец, скот рвет себя, он в клочья превращен.Сын, рыси глаз горит над городом Амон.Отец, в глазах его уж высохла слеза.Сын, многое еще увидят те глаза.

5. Чума