Сергей Непобедимый

Радость их встречи была неподдельной. Они окружили прежнюю солистку и засыпали вопросами – как ей живётся без джаза. Потом кто-то из них предложил ей спеть под аккомпанемент их состава. С согласия мужа и с разрешения администратора она вышла на сцену и спела несколько песен из своего прежнего репертуара и в некоторых местах сымпровизировала при поддержке кларнетиста. Вокал Лоры Непобедимой был оценён по достоинству горячими аплодисментами всех, кто был в тот вечер в зале.

После закрытия ресторана в поздний час музыканты придвинули к столику супругов ещё два и больше часа сидели, вспоминали общее музыкальное прошлое. Сергей Павлович старался поддерживать разговор, но, как он признавался, в джазе мало что понимал. А ребята, сидевшие рядом, сыпали словами и именами из своей музыкальной сферы. Но как бы там ни было, случайная встреча Лоры с друзьями по оркестру на всю жизнь оставила в памяти супругов тёплые воспоминания от дружеского общения в тот давний черноморский вечер.

Глава четвёртая. От «Шмеля» к «Малютке»

Эту главу можно начать с краткого описания одного интересного места под названием Узкое. Некогда загородная дворянская усадьба князей Трубецких вот уже многие десятилетия – санаторий Российской академии наук. Старые стены зданий и храмов Узкого ныне расположены в черте столицы, на территории Битцевского леса, в обрамлении каскада прудов. Отсюда до станции столичного метро «Ясенево» минут двадцать пешком. Особую ауру этому курортному учреждению всегда придавало украшение залов и интерьера в целом подлинными полотнами выдающихся русских и зарубежных живописцев прошлого и позапрошлого веков, за что оно получило неофициальное название «Третьяковская галерея с санаторным лечением».

Именно здесь дважды в разные годы отдыхал член-корреспондент Российской академии наук, доктор технических наук, профессор С. П. Непобедимый. Несколько раз мы встречались с ним тут для бесед о славном прошлом предприятия, в котором он проработал без малого сорок пять лет, из них почти четверть века – главным конструктором. Он унаследовал эту должность после преждевременной кончины Шавырина и все последующие десятилетия уверенно и крепко держал в руках управление конструкторским бюро.

Узкое нравилось Сергею Павловичу своими тенистыми аллеями и тишиной. При прогулках там в его неспешных рассказах о давних временах запомнился акцент на один временной рубеж – это был 1957 год. Нынче спроси любого и тот, кто мало-мальски помнит важные вехи всемирной истории, скажет, что это был год начала космической эры, когда Советский Союз запустил первый в мире космический спутник Земли. Но так совпало, что для СКБ в Коломне тот отрезок времени тоже стал годом новой эры в его поступательном движении. А отправной точкой последующих преобразований явилось одно весьма представительное совещание в Кремле. О нём в прессе тех лет не было никаких сообщений, что неудивительно, ибо там в течение нескольких январских дней шёл обстоятельный разговор о масштабных переменах в оборонной науке и промышленности.

Со всех концов Союза в столицу приехали главные конструкторы, директора предприятий – подлинно кадровая элита оборонной отрасли, в закрытых сферах которой ковалось современное оружие. Вели совещание два, как их некогда называли, «сталинских наркома» – давние назначенцы советского вождя. Это были В. А. Малышев, заместитель председателя Совета министров СССР и союзный министр среднего машиностроения, и Д. Ф. Устинов – министр оборонной промышленности СССР.

Всё, что было представлено с трибуны совещания его участниками, было по существу концентрированным выражением того, что хотели бы получить высшие руководители страны и армия от своего оборонно-промышленного комплекса. Коломну на той высокой встрече представлял Герой Социалистического Труда Борис Иванович Шавырин, чьим именем – «шавыринскими» – бойцы Красной армии, громившие фашистов на фронтах, называли миномёты разных калибров. С окончания войны прошло тогда около двенадцати лет. Но как многое изменилось за это время в военном деле!