Серый волк, белый конь

– Ага. И что бы бабка ни пекла – все получает частичку его магии и оживает. Слышали бы вы, как дед матерился поначалу. Потом ничего, перешел на сыроедение: морковка, репа, яблочки, помолодел даже.

– То есть ты не один такой? – спросила Лада.

– Был у меня брат, мы с ним из одного теста были сделаны. А теперь его нет, – Колобок прикрыл глаз. – И кое-кто рыжий скоро сильно об этом пожалеет.

Антуан испуганно отшатнулся, и Колобок ухмыльнулся.

– Не боись, тощий, не о тебе речь. Ты вон какой ребристый, сразу видно – не любитель мучного. Давай, спой уже чего.

– Никаких песен, – бросил Волк. – Всем спать, а на рассвете пойдем дальше.

Лада хотела поспорить, но, наткнувшись на угрюмый взгляд Волка, передумала. Она устроилась под теплым боком Беляша, загородившим ее от холода чащи, закрыла глаза. Вскоре рядом заворочался мохнатый бок, согревая ее с другой стороны, и девушка улыбнулась.

Ладу разбудили прикосновения: чьи-то руки прошлись по ее бедрам, двинулись выше, вжикнула молния пуховика, пропуская стылый утренний воздух. Девушка поежилась и оттолкнула нахала:

– Волк, совсем ошалел! – возмутилась она, открыла глаза и увидела, что приставал к ней вовсе не оборотень. Тот поднял остроухую морду, недоуменно посмотрел на девушку, потом перевел взгляд на ее обидчика. Лада услышала утробное рычание, а потом Волк кинулся на Антуана, испуганно отползающего прочь. Серое мохнатое тело взвилось с места, Лада вскрикнула, закрыла глаза руками. Громко клацнули зубы. Лада раздвинула пальцы, осторожно выглянула. Антуан так и валялся в пыли, вроде бы, целый и невредимый. А рвущегося к нему Волка держал за ошейник богатырь.

– Перекинься! – кричал Проша, упираясь ногами. – Загрызешь ведь, сам себя не простишь. Перекинься, говорю!

Волк царапал землю когтями, оставляя глубокие борозды, брызгал слюной. Он вывернул морду, едва не прихватил зубами руку богатыря.

– Фу! – крикнула Лада, и оборотень выпрямился, стал человеком.

– Сколько можно говорить! – гаркнул он. – Я не собака!

Он перевел взгляд на Прошу, и тот тут же разжал пальцы, отпустив кожаный ошейник. Оборотень в два шага подошел к поэту, сгреб его с земли, приподнял за шкирку. Длинные ноги Антуана подкосились.

– Я ничего такого, – пролепетал он.

– Думаешь, она доярка? – прорычал Волк. – Девка деревенская, что от твоих виршей млеет? К кому полез, рыжий?

Колобок крутился под его ногами, а потом, подпрыгнув, ударился Антуану под дых. Тот согнулся пополам, с шумом втянул воздух.

– Она моя муза, – прохрипел Антуан. – Я искал вдохновение!

Лада с удивлением оттянула рубашку, посмотрела себе за шиворот. Так вот как еще можно их называть! Волк тряхнул поэта, развернул его и хорошенько пнул ногой под зад. Тот по инерции пробежал по дороге, свалился в пыль.

– Пшел вон! – рыкнул оборотень.

Антуан было разинул рот, но потом передумал и быстро зашагал по дороге обратно. Беляш переминался с ноги на ногу, фыркал, не понимая, что происходит.

– Остались мы без песен на привале, – прошептала ему на ухо Лада.

– Как можно, – покачал кудрявой головой Проша. – Без свадьбы! Покусился на честь девушки!

– А все почему? Потому что девушка подбирает каждого прохожего-перехожего! – глаза Волка сверкали, как фонарики на новогодней елке.

– Точно. Все мои беды отсюда, – покаянно согласилась Лада. – Если бы не приютила бездомную собачку, так и сидела бы себе спокойно в теплой квартирке вместо того, чтобы попу студить на голой земле!

Волк в очередной раз зарычал в ответ на обращение «собачка», но потом вдруг успокоился, хмыкнул.

– А почему ты решила, что это я к тебе полез? – спросил он.

Лада открыла рот, закрыла.

– Давайте путь держать, – прервал затянувшуюся паузу богатырь. – Сейчас этот охальник наведет на нас погоню.

Они быстро собрались, наскоро перекусили бутербродами, настроганными Проше добрыми кухарками, и направились к чаще. Вблизи меж колючих сучков обнаружилась узкая тропинка, по которой еле-еле проходили упитанные бока Беляша. Лада спешилась, чтобы не цеплять головой нависшие ветви, черные, как после пожара, ступила в дремучий лес. По затылку скользнул сухой листик, и Лада вздрогнула, на мгновение снова ощутив чужой липкий взгляд. Проша засвистел какую-то мелодию, и давящее чувство пропало. Впереди маячила спина Волка, серый свитер сливался с тенями леса. Он обернулся, желтые глаза вспыхнули огоньками. Лада все пыталась придумать достойный ответ – почему она решила, что именно Волк к ней полез приставать – и не находила подходящей реплики. Может, ей самой хотелось, чтобы он проявил к ней более явный интерес? Она рассердилась на себя за эту мысль, поправила сползающую с плеча сумочку. Скорее бы добраться до Ивана, поцеловать его по-быстрому – и домой. И никаких больше оборотней, богатырей, Колобков с прокуренным голосом, чудесных белогривых коней… Беляш повернул голову, будто почувствовав, что Лада о нем подумала. Она похлопала его по шее. И никаких больше приключений? Ну, до царевича еще дойти надо. Уловив простенький мотив Прошиной мелодии, Лада засвистела с ним в унисон.

***