Сесиль. Амори. Фернанда

Увидев, какую заботу о ней проявляют мать и жена Мориса, Фернанда сначала закрыла глаза, едва успев приоткрыть их, причем сделала это невольно, в инстинктивном порыве своей целомудренной души, под воздействием чувства, секрет которого хранило ее сердце; однако она почти тотчас осознала, что, чем скорее ей удастся выйти из этого положения, тем будет лучше и для нее и для других. И тогда, заставив себя, как мы уже говорили, усилием воли открыть глаза, она, собравшись с мыслями и не пытаясь вызвать к себе сострадание притворным жеманством, просто произнесла слова благодарности. Тут удалившиеся на время мужчины получили разрешение вернуться в гостиную и с действительным или притворным интересом исполнили интермедию, какой надлежало, казалось, послужить вступлением к той сцене, что должна была разыграться в комнате больного. И в самом деле, по всеобщему мнению, настоящая драма ждала их там, но Фернанда уже переживала ее всем сердцем.

— Сударыня, — обратилась она к Клотильде, — вы сами отведете меня к постели больного; я согласна предстать перед господином де Бартелем только в сопровождении вас и его матери.

А Фабьену и Леону она сочла нужным сказать:

— Господа, вы преподали мне жестокий урок; он пойдет мне на пользу, и я благодарна вам.

Куртизанке потребовались все душевные силы, чтобы достойно держаться рядом с двумя уважаемыми женщинами, ибо она любила Мориса всем сердцем. Только к нему и благодаря ему она впервые познала чувство любви; именно эта любовь была основой высокого нравственного развития, уготованного Фернанде природой множеством благотворных задатков, которые были дарованы ей от рождения. В самом деле, под внешней оболочкой легкомысленности у нее, как мы уже говорили, скрывались благородные способности, и полученное ею воспитание и свойственный ей величайший такт предохраняли ее от бесконечных невольных соблазнов кокетства и общественной развращенности, какими необычное существование неизбежно должно было окружать ее.

Впервые Фернанда с Морисом встретились на скачках в Шантийи. Скачки эти, проходившие под высоким покровительством, превратились, как известно, в место встречи всех парижских знаменитостей. Морис, которого путешествие в Италию отдалило от Франции, а последовавшие потом заботы, связанные с обустройством особняка на улице Варенн и виллы в Фонтене, оторвали от общества, возвращался, так сказать, в свет. Две его лошади, Миранда и Антрим, принимали участие в бегах, на одну из них ему предстояло сесть самому, так как последний забег был предназначен для дворян-riders[15].

Перед самым отъездом в Шантийи г-жа де Бартель почувствовала себя неважно, и Клотильда заявила, что останется со свекровью. Морис хотел отказаться от первоначальных намерений, поручив участвовать в скачках своему жокею, однако всем известно, какое важное значение мог иметь подобный отказ, а Морису необходимо было поддерживать свою репутацию спортсмена. Обе женщины настаивали, чтобы он не менял своих планов. Морис, удостоверившись у доктора, что недомогание матери не представляет никакой опасности, решил отправиться в Шантийи.

Таким образом Морис очутился в кругу своих прежних холостяцких знакомых. Фабьен тоже участвовал в скачках. У него, как и у Мориса, было две лошади — Фортунат и Роланд; как и Морис, он собирался сам принять участие в заезде; итак, былое соперничество двух молодых людей возобновилось.

В наши намерения вовсе не входит подробное описание одного из тех празднеств: их хорошо описывает наш друг Шарль де Буань; скажем только, что Фабьен и Морис разделили Орлеанский приз, в заезде дворян-riders лошадь Мориса Миранда отважно взяла все барьеры, тогда как Роланд не преодолел последнего.

Таким образом, по заведенному обычаю, Фабьен опять оказался побежденным своим другом.

Фернанда никогда не видела Мориса и ни разу не слышала его имени; она начала входить в моду в свете, когда Морис оттуда удалился. В экипаже Фернанды находилась одна из тех непримечательных женщин, каких элегантные дамы, не имеющие ни брата, ни мужа, берут обычно себе в спутницы для поддержки; Фернанда спросила у нее, кто этот красивый черноволосый наездник, сидевший верхом на прекрасной лошади рыжей масти. Спутница Фернанды не знала ни лошади, ни наездника. Фернанде, таким образом, пришлось заглянуть в программу, и только из программы она узнала имя того человека, кому суждено было оказать огромное влияние на ее жизнь.

Скачки должны были продолжаться и на следующий день. Поэтому любители, привлеченные праздником, остались в Шантийи. Известно, как все происходит в подобных случаях и как бьются при таких обстоятельствах за каждый номер в гостинице. Фернанда задолго позаботилась о том, чтобы получить соответствующие апартаменты, где она могла бы принимать весь свой двор. Таким образом, после скачек парижские друзья собрались у Фернанды, и, так как у нее был самый комфортабельный дом в Шантийи, было условлено, что вечером все придут к ней и вместе поужинают.