Сестры

Из коридора послышались голоса. В комнату, возбужденно переговариваясь, ввалилась троица. Брат и сестра, уже успевши поругаться, обиженно отворачивались друг от друга. Гриша, как арбитр, держал обоих за руки, видимо боясь, что его женушка может запросто заехать братцу в лоб.

– Александр Ильич, я не мог их отпустить вдвоем, они бы не доехали, разодрались по дороге.

– Молодец, Григорий, хорошо, что ты приехал, мне нужен в доме хоть один трезвый голос.

– Весь к вашим услугам, – в шутливом поклоне изогнулся зять, предусмотрительно не выпуская руку молодой жены из своей широкой ладони. Марго села рядом с матерью на диван и затихла.

– Где наша новая родня?

– В твоей комнате. Пришлось отдать ей на время твои владения.

Марго резво вскочила с дивана и понеслась по коридору в сторону своей спальни. Рывком открыла дверь и замерла на пороге. В комнате стоял удушливый запах крепких сигарет, смешанный с запахом ее любимых духов. То, что эта приживалка в наглую пользуется ее парфюмом, взбесило Марго до предела.

– Тебя чо, стучаться не учили? – Наташка сидела на постели и курила, стряхивая пепел в переполненное окурками блюдце.

– Я пока еще у себя дома. Так что заткнись и слушай. Быстро в зал, там из – за тебя, гадины, все собрались. Я тебе не мамочка и деликатничать не буду. Свалилась из своего Задрищенска на наши головы, так веди себя, как приезжая, не строй из себя хозяйку. Не дома, срач убери за собой сразу, – ткнула пальцем Марго в блюдце, полное воняющих бычков. Не дожидаясь ответа, она развернулась на каблуках и захлопнула за собой дверь. Гриша, невольно подслушавший весь монолог, подумал, как он еще мало знает свою женушку. Ласковая, как котенок, нежная, интеллигентная девочка, на его глазах превратилась в хамоватую девицу, ругающуюся, как вокзальный грузчик. Гриша усмехнулся. Такая Маргошка ему нравилась даже больше, потому, что сам он обладал характером взрывным, на язык был не воздержан и всегда – переживал, когда при ней с его губ срывалось откровенно стыдное слово.

– Ну и сука! Если через пять минут не придет, вытолкаю из квартиры взашей, а ты мне поможешь, – распорядилась она.

Гриша усмехнулся. «И ведь вытолкает, а я помогу». Григорий никогда не мог понять, почему он, состоявшийся в жизни мужик, перед которым трепещут подчиненные, сам полностью слушается эту маленькую, рыжую ведьмочку. Стоит ей надуть губки, как он кидается исправлять то, что натворил и не натворил. Вид ее рассерженной мордочки приводил его в отчаяние, и он готов был сделать что угодно, лишь бы она сменила гнев на милость. Вот так он ее любил. «Ты ею заболел, сынок», – говорил ему его отец.

Картина в гостиной не изменилась. Молчание длилось, наверное, с тех пор, как Марго покинула комнату.

– Мам, я тебя полностью поддерживаю. А тебе, папочка, могу сказать только одно. Сам наворотил, сам и расхлебывай. Ты как маленький, ей богу. Приехала какая – то тварь без роду, без племени, назвала тебя отцом, а ты и растаял. А экспертизу сделать как, слабо? Чего тут стесняться, ты человек при деньгах, мало ли кому вздумается к тебе в родственники записаться? А из дома ее нужно гнать. Ее мамаша к элементарным правилам гигиены не приучила, такие не в квартире должны жить, а на чердаках и в подвалах. Кстати, не удивлюсь, что оно так и было. Иначе откуда такое пристрастие к бычкам на блюдечках?

– Марго, перестань. Ты грубишь от злости, и потому, что сделать ничего не можешь. Куда я ее сегодня выгоню? Вера целый день на телефоне висела, пытаясь снять для нее квартиру, но не получилось.

– Наташка, стоя за дверью, слышала последние слова Соколова. «Очень хорошо. Пока я останусь здесь. Я еще ничего про них не узнала, Он будет недоволен. Вот соберу информацию, и тогда можно сваливать». То, что ее не возьмут в члены семейства, она уже поняла. Никто ее не ждал и никто не собирается с ней делиться. Наташка наклеила на лицо приветливую улыбку и вошла в комнату.

– Что, косточки мне перемываете? Не стесняйтесь, я не против. Я же понимаю, что вы меня не ждали.

– Вот и убиралась бы добровольно.

– Марго! Ты переходишь все границы, – Соколов решил проявить твердость. Марго притихла.

– Собственно, вы что от меня хотите? Вот вы, Елена Владимировна? – Наташка насмешливо посмотрела на Ляльку.

– Честно? Я хочу, чтобы ты растаяла, как дурной сон. Но это, к сожалению, не возможно. Тогда выполни хотя бы мои требования, как хозяйки этого дома. Я не люблю, когда люди, кто бы они ни были, вели себя в моем доме, как в своем. Здесь моя территория и я не собираюсь убирать за вами, Наташа, грязь, только потому, что вы к этому не приучены. Будьте добры, не курить в комнатах, не оставлять за собой грязной посуды и тому подобное. Если я еще раз найду хоть один окурок или учую запах ваших мерзких папирос, собственноручно вышвырну ваши пожитки с балкона. Я ясно выразилась? А теперь мне хотелось бы, чтобы мой муж обстоятельно и при всех рассказал, что он дальше собирается делать с этим недоразумением.