Сеть паладинов

— Эх, чем чёрт не шутит! — воскликнул Лунардо, снова оживляясь, и в глазах его блеснули искорки. — Кто его знает, что там за двадцать последних лет изменилось в серале? Я, кажется, знаю, как можно проверить историю с принцем. Если мальчишка сбежал из сераля, то его скорее всего переправили не в турецкие земли, а в венецианские, в Истрию или Далмацию, причём к православным, как следует из плана. А если это так, то у нас есть к кому обратиться! Ведь наш друг фра Паоло в свою очередь дружит с отцом Гавриилом, православным епископом Венецианским и Далматинским! То есть пастырем всех православных в нашей Республике! А потому, если мальчишка существует, мы его найдём!

— Так кто же тогда, по-вашему, организовал провокацию? — повторил Джироламо.

— Тот, кто хочет убедить османов в злых намерениях Республики! Если это предположить, тогда все становится на свои места. Помнишь, ты говорил, что ещё кто-то, кроме вас, следит за монахами? Может, турки? Монахи к тому же особенно не таились, и не забудь их странные имена! Ведь и туркам известно имя их врага фра Чиприано ди Лука! Вполне вероятно, их переговоры с Феро — разыгранная стратагема, предназначенная для глаз турецких агентов, которые скрываются в Венеции. Турки должны были увидеть, что венецианцы ведут предательские переговоры. И возможно, что они уже заполучили план! Ведь как мы с тобой знаем, все прогулки прекратились, как только Феро поставил последнюю точку в своих записях. После чего сам исчез. Исчезли монахи. Ночные прогулки Филиппо закончились.

— Комедия для османов? — подумал вслух Джироламо. — Допустим, это так, но кто же убивает всех, кто связан с переговорами и документом? Заговорщики? То есть они устранили Феро и Филиппо, когда те выполнили их задание. В чём же тогда цель заговора?

— Провокация! Военную операцию на Балканах заговорщики организовать не могут, но провокация им вполне по силам. Ею они всё равно втянут Венецию в войну.

— Но тогда у убийц должен быть могущественный сообщник во Дворце дожей. Кто?

Джироламо уставился на Реформатора, потом лица обоих вытянулись от ужаса, и Джироламо, запинаясь, произнёс страшную догадку:

— Великий Канцлер Республики Агостино Оттовион?!..

В глазах Реформатора мелькнула растерянность, глаза сделались грустными, взгляд потух. Он тяжело вздохнул. Когда он заговорил снова, голос его стал неуверенным.

— Я боюсь предположить. Даже боялся это высказывать вслух, — проговорил он. — Но Канцлер как будто заранее знал, куда нас надо отправить.

Джироламо помрачнел, вспомнив о засаде в забытой Богом гостиничке. Кто мог знать, что они бросятся за Филиппо в погоню? Он вспомнил о Витторио, который снабжал его сведениями всё это время и с которым отношения становились всё более доверительными. Если Оттовион — враг, а Витторио служит у него... Неужели он ловко притворялся и лгал, сознательно пичкал Джироламо лживыми сведениями, подталкивал, использовал в вероломной игре своего начальника? Неужели он способен предать воспоминания об их университетской дружбе?

— Но зачем? Зачем Канцлеру это нужно? — задал себе вопрос Лунардо, и Джироламо вздрогнул, так как в голосе падроне ему почудилась искренняя боль. — Великий Канцлер! Неужели он и есть заговорщик?

Джироламо пожал плечами. На его скулах играли желваки.

— Падроне, что нам теперь делать?

— Сорвать заговор! Сорвать провокацию!

Реформатор и его помощник погрузились в молчание и долго наблюдали за потухающим в камине пламенем.

— Во-первых, надо проверить, правильна ли моя догадка насчёт операции «Красное яблоко», — наконец задумчиво произнёс Реформатор, не отрывая взора от камина. — Я вижу два опасных события, которые могут убедить турок в наших враждебных намерениях и таким образом подтолкнуть их к войне с нами. Первое — захват венецианцами турецкой крепости Клисса, второе — интриги с султанской женой и её сыном. Если предусмотренные планом события — правда, значит, сорвать заговор можно только единственным образом: помешать этим событиям произойти! Но прежде необходимо убедиться, найти доказательства того, что планируемые действия — не иллюзия! У нас пока нет таких доказательств. Что касается крепости Клисса... Можно устроить шумиху в Сенате, напугать заговорщиков. Сорвать, таким образом, операцию. Одновременно попытаемся быстро получить информацию о принце через фра Паоло и его друга православного епископа. Есть у меня, кому написать и в Стамбул. Если из дворца сбежала султанская жена, такое событие должно быть известно среди дипломатов.

— А Канцлер? Что делать с Канцлером?

— Хм... — Лунардо задумался, потом продолжал. — Подозрения насчёт него мы тоже обязаны проверить. Никто не знает, я надеюсь, что у нас есть текст плана, включая Канцлера. Но если он заговорщик — то ему известно его содержание и он более других заинтересован, чтобы о готовящемся нападении на крепость Клисса никто не узнал. Он должен пытаться скрыть эти сведения любой ценой, не гнушаясь и убийств!