Сети сатаны

Иоганн лишь хмуро помотал головой.

– О себе лучше беспокойся, – проворчал он. – И в следующий раз бросай мне шары как следует, или я подыщу другого жонглера.

Эмилио выглядел оскорбленным, и Иоганн пожалел о своих словах. Наверное, он слишком мало спал и от этого стал раздражителен. Но разум его был бодр, как никогда. Даже днем книги синьора Барбарезе не давали ему покоя. Мысли о них не оставляли его ни на минуту, даже во время утех с Саломе. Занятия с Арчибальдом он забросил, чтобы хоть иногда отдыхать. Раз уж старик не мог дать ему новых знаний, Иоганн рассудил, что и обижаться он не станет. Однако Арчибальд выглядел обеспокоенным.

– С тобой что-то творится, Иоганн, я это чувствую, – сказал он ему с тревогой.

Юноша пожал плечами.

– Что же тут удивительного? Я взрослею, у меня появляются собственные мысли.

– Хотел бы я знать, что это за мысли, – пробормотал старик.

Иоганн все чаще брал с собой книги из библиотеки синьора Барбарезе, чтобы читать у себя в комнате. При этом он не забывал прятать их под кроватью. Саломе, да и остальным не следовало знать о них. Он не собирался ни перед кем оправдываться. Книги были его тайной, его сокровищем, и он оберегал их, как дракон в пещере.

Так проходили недели, Иоганн все больше уходил в себя. В Рождество он сидел у себя в комнате за книгой, а Саломе сказал, что его лихорадит. Во время репетиций Иоганн на всех кричал. Если что-то не получалось с первого раза, он впадал в бешенство. Лишь в ночных разговорах с синьором Барбарезе юноша расцветал. Они по-прежнему дискутировали о Боге и человеке, но также обсуждали последние изобретения и достижения человечества. И только книги, запертые на замок, оставались за пределами их бесед.

Близился февраль, когда Иоганн собрался наконец с духом и заговорил об этих странных экземплярах. Синьор Барбарезе улыбнулся, как будто давно ждал этого вопроса.

– Эти книги содержат сведения, предназначенные не для всех, – ответил он после некоторых колебаний. – Может статься, что такие знания… ошеломят читателя.

– Почему? – спросил Иоганн.

– Потому что ставят под сомнение мир, каким мы его знаем, и даже способны пошатнуть его устои. Все наше мироощущение опирается на ту истину, что во главе всего стоит Бог. Но что, если… – синьор Барбарезе сделал паузу, – что, если этого Бога и вовсе не существует? Если человек сам себе хозяин и господин? Если все в его руках и в его власти? Даже жизнь и смерть! Если он, в конце концов, сам кузнец своего счастья?

– Это назвали бы богохульством, – ответил Иоганн.

Само предположение о том, что Бога не существует, казалось ему чудовищным. При одной лишь мысли об этом юноша чувствовал, как под ним разверзается черная пропасть. Все, что он знал и любил, весь окружающий мир, все было основано на вере в Бога. Господь являл собою начало и конец, Его волей росли деревья и благоухали цветы, Он даровал хороший урожай, плодоносные дожди и мягкую зиму. Он же забирал людей на небеса, когда бы Ему ни вздумалось. Мир без Бога казался Иоганну просто невозможным.

– Ну, теперь ты понимаешь, почему эти книги находятся под замком, – продолжал синьор Барбарезе. – Слабого они способны и вовсе погубить. Но сильный откроет в них новый мир.

– Мне бы хотелось почитать эти книги, – заявил Иоганн.

Венецианец склонил голову набок.

– А ты уверен? – И вдруг рассмеялся. – Хотя о чем это я! Ты своего и так добьешься. Так что я не имею ничего против. Лишь бы не донес на меня церкви.

Он достал увесистую связку ключей и прошелся вдоль стеллажей.

– Думаю, нам лучше начать с работ Леонардо да Винчи. Я повстречал его пару лет назад в Милане. Он испещрил тысячи листов заметками и рисунками. Когда я попросил его отдать мне часть из них, Леонардо даже не прервал своих занятий. Это истинный гений! Художник и изобретатель, в своих работах он опирается на окружающую природу, а не просто копирует старые знания, как любит делать Церковь, – венецианец усмехнулся. – Рисунки довольно хаотичны, но наглядно демонстрируют, на что способен человек. Я велел переплести их и поместил на обложку один из его набросков.

Синьор Барбарезе взял книгу, переплетенную в черную кожу, и отпер замок. На обложке был изображен обнаженный человек с распростертыми конечностями, выписанный одновременно в окружность и в квадрат.

Венецианец с благоговением передал Иоганну книгу.

– Прочти ее, а потом скажи, что ты думаешь обо всем этом. Только пообещай, что не станешь брать ее с собой в трактир. Эти рисунки могут навлечь на нас беду.