Севастопольский блиц

– Во-первых, – сказал я, – я человек занятой и обязанности Бича Божьего не оставляют времени на сколь-нибудь длительные монаршие заботы. Во-вторых – мой принцип сила, а не власть. Мое дело – восстановить справедливость, а править в соответствии с этой справедливостью должны уже другие. Иногда я поддерживаю законного правителя, как сейчас, иногда мне приходится искать правильного претендента на пустующее место или замену тому правителю, который оказался негоден к исполнению своих обязанностей. Но никогда мне не следует сколь-нибудь надолго самому усаживаться на трон, иначе у меня начнется процесс развоплощения и утраты свойств бога справедливой оборонительной войны. Таковы правила, и я им следую.

– Понятно, Сергей Сергеевич, – кивнул граф Орлов, – ну что же, позиция ваша вполне достойна уважения. А теперь давайте поговорим о наших текущих делах.

– Давайте, Алексей Федорович, – согласился я, – присаживайся вон там, в креслице в уголке, я сяду рядом – и побеседуем не как генералы на Совете за вот этим длинным столом, а пока просто как добрые знакомые, которые хотят узнать друг друга получше. Ведь я о вас знаю только из исторических книжек и беллетристических сочинений, а там такого могут понаписать, что только волосы дыбом на голове встают. При этом вы обо мне ничего не знаете вовсе, а сие опасно.

– Хорошо, Сергей Сергеевич, – сказал граф Орлов, усаживаясь в указанное ему кресло, – давайте поговорим так, как вы хотите. Для начала скажите – что вы намерены делать теперь, когда вопрос с перемирием в Крыму кажется уже окончательно решенным? Ведь стоит Наполеону отдать приказ атаковать – и все ваши договоренности с французскими генералами окажутся недействительны.

– А в Лондоне, – сказал я, – уверены, что случись что с дорогим Шарлем Луи, в миру именующим себя Наполеоном Третьим – и Франция моментально выйдет из войны, оставив англичан одних дохлебывать горячую крымскую кашу. Сказать честно, англичане уже сейчас в панике. Через четыре дня у королевы Виктории в Виндзорском замке намечен саммит с императором французов, где будут присутствовать главные фигуранты нашего дела. Ну и мы тоже скажем свое веское слово, накрыв эту сходку одним махом. Так сказать, визит Каменного Гостя к коллективным Дон Жуанам. Наряд сил выделен, мизансцена расписана. И, как изюминка на торте – казнь лорда Пальмерстона, идейного вдохновителя этой войны и автора идеи о человеческом зоопарке…

– Постойте-постойте, Сергей Сергеевич, – перебил меня граф Орлов, – что за человеческий зоопарк? впервые слышу о чем-то подобном…

– Правильно, – сказал я, – вы же не англичанин. Дело в том, что к середине девятнадцатого века в правящих кругах Великобританщины, всерьез претендующей на мировое глобальное доминирование, стал складываться определенный имперский консенсус. Эти люди себя и только себя считают настоящими людьми, а все остальные для них лишь говорящие животные, чьи интересы не стоит учитывать вовсе. Мол, весь мир – это зоопарк, и англосаксы – его владельцы. Чуть позже эта идея дождется и своего натурального исполнения, правда, только в отношении слаборазвитых народов, находящихся в британском колониальном управлении. Британцы не рискнут поместить в клетки «русских», «немцев», «австрийцев», «французов», «итальянцев» и прочих, пусть даже это будут артисты, играющие свои роли за деньги. Реакция европейских правительств на такое оскорбительное хамство может быть самой жесткой по сути и непредсказуемой по форме. Еще сто лет в Лондоне будут вынашивать эту мечту, не говоря о ней публично, пока она не умрет сама собой вместе с распадом британской колониальной империи, над которой никогда не заходило солнце. То есть это в нашем мире заняло сто лет, а тут мы хотим вбить эту идею в британские глотки вместе с зубами… Ибо сказал Иисус: «несть ни эллина, ни иудея», а все, кто думают иначе, есть агенты лукавого, а следовательно, подлежат поголовному уничтожению.

– Сергей Сергеевич, – вздохнул граф, – страшный вы человек… вы признаете только окончательную победу, и мощь у вас в руках абсолютно несоизмеримая со всем тем, что может выставить наш мир. Не боитесь наломать дров, так что от ваших действий стало бы не лучше, а только хуже?