Севастопольский блиц

Она складывает руки на груди и, чуть склонив голову набок, разглядывает меня. Я же не могу произнести ни слова – и это состояние даже не назовешь ужасом; нет, это нечто более глубокое. Разумом я вполне отдаю себе отчет, что мне не следует бояться демонесс, что я под защитой Господа… но потрясение мое не проходит и я по-прежнему не могу вспомнить ни единой молитвы…

Тем временем губы краснокожей демонессы стали растягиваться в хищной улыбке – и я отчетливо увидела, как два крупных клыка блеснули под ее верхней губой.

– Ну, здравствуй, малютка Фло! – говорит она голосом, похожим на мурлыканье тигрицы.

Она явно наслаждается произведенным ее появлением эффектом. Поводит плечами, встряхивает головой… явно желая, чтобы я разглядела ее как можно лучше.

– Ты вот что… – говорит она, глядя на меня с притворным сочувствием, – не тужься понапрасну – молитвы не помогут, я никуда не исчезну. А знаешь, почему?

Не дожидаясь ответа, она лезет за ворот своего халата и достает оттуда крестик на серебряной цепочке – такой обычно носят ортодоксы в знак своей принадлежности Церкви.

– Видишь? – говорит она. – Я не демонесса. Моя связь с Азазелью давно разорвана, а Великий Небесный Отец, который курирует вас, бесхвостых и безрогих, даровал мне свое прощение и утешение. А теперь успокойся и давай поговорим о той награде, которая должна воспоследовать за твою благочестивую жизнь…

– Нет, нет и нет, – сжав кулаки, гордо выкрикнула я в ответ на предложение демонессы. – Я не приемлю никаких подарков от врагов рода человеческого!

И что самое интересное – эта демонесса не закричала на меня, не затопала ногами и не накинулась с кулаками, а засмеялась чистым и ясным смехом.

– Ну, малютка Фло, ты и даешь, – сказала она, отсмеявшись, – давно меня так никто не смешил. Ладно, проверку ты прошла, так что поговорим завтра при свете дня, а то сейчас и в самом деле уже поздно. Я пошла. Пока-пока!

– Постой! – воскликнула я, – какую проверку?

– Обыкновенную, – полуобернувшись, ответила демонесса, – увидев меня ты не упала в обморок и не убежала, а для вас, бесхвостых-безрогих, это большое достижение. Была тут одна принцесса, так она три раза в обморок падала, пока мисс Анна смогла объяснить ей, что я не кусаюсь. Ну ладно, малютка Фло, я все-таки пошла…

– Подожди уходить, – вдруг попросила я, – я хочу задать тебе несколько вопросов…

– Джу, – хихикнув, сказала демонесса, – то есть жду. Задавай свои вопросы.

– Скажи мне, – спросила я, – почему ты здесь и служишь русским? Они поймали тебя в ловушку и сковали страшными заклинаниями?

– Дурацкий вопрос, – хмыкнула демонесса, – да и чего еще ждать от глупенькой бесхвостой-безрогой, которая даже не понимает, через какое ухо к ней приходят те или иные советы^[19]. Запомни! Серегин может победить тебя, убить, взять в плен, отпустить на все четыре стороны или заключить с тобой соглашение, но он никогда и ни к чему не будет тебя принуждать. Это не в его обычае. Он сильный воин, но никудышный насильник. Меня и моих дочерей он обнаружил случайно, скованных ужасными заклинаниями и совершенно беспомощных, но не стал ни к чему принуждать и лично испросил у Великого Небесного Отца прощения для меня и моей семейки… Он, наоборот, освободил нас, понимаешь?

– Серегин? – переспросила я. – Кажется, так зовут местного князя. Скажи, кто он – в самом деле бог? или просто колдун?

– Князь Серегин, – с чувством сказала демонесса, – кто угодно, только не «просто колдун». Хотя и богом – в том понимании, какое в это слово вкладывают в этом мире – я бы его не назвала. Он больше чем просто наемник Бога, потому что действует не только по приказу, но и по велению души, и меньше чем архангел, потому что имеет живое и бренное тело. В любом случае к настоящему моменту он стал очень могущественен, и вам, британцам очень не повезло, что вы решили развязать эту войну против России и тем самым встать у него на пути. И хоть Серегин не ставит перед собой задач убить всех англичан до единого, поверь, ваши правители достаточно упрямы для того, чтобы его разозлить – и дальше вам будет только хуже.

– Но почему этот ваш князь Серегин забрал наших раненых к себе и лечит их наряду со своими людьми? – вопросила я. – Почему нас не убили, не предоставили своей судьбе и не передали местному русскому командованию?