Севастопольский блиц

– Вы знаете, – сказал я, – не то чтобы я этого боюсь, это не совсем то слово. Я просто имею в виду подобную вероятность, и в силу этого подхожу к планированию своих операций с особой тщательностью. Поговорку «Сила есть – ума не надо» еще никто не отменял. С другой стороны, меня пугает и заставляет задуматься тот масштаб мощи, которой наделяет меня Господь, ибо под эту мощь впоследствии мне будут нарезаны соответствующие задачи. А раз так, то я всеми силами стремлюсь увеличить эту мощь, чтобы в тот день, когда труба позовет нас в поход, не оказалось, что у нас и собаки еще не кормлены. Копеечка к копеечке, человек к человеку, одно задание за другим – мы шагаем по мирам, оставляя позади себя переделанные исторические линии. Иногда приходится возвращаться и устранять недоделки, но это редко. В основном наше движение направлено вперед и только вперед, в верхние миры, непосредственно влияющие на перспективы человечества, так сказать, в космическом масштабе. Именно там решается вопрос, выполнит человечество глобальный замысел Творца или станет для него еще одним великим разочарованием. И в этом смысле ваш мир для нас особенный. Здесь мы не просто исправляем какие-то исторические ошибки, а даем первый бой в этом генеральном сражении за будущее человечества.

– Очень хорошо, Сергей Сергеевич, – вздохнул граф Орлов, – но в вашей глобальной битве Добра со Злом сейчас меня интересует только то, что непосредственно касается Российской Империи. Например, вы сами неоднократно говорили, что вы категорический противник рабства. Но ведь и у нас в России тоже существуют рабы и господа, и, хоть это запрещено законом, мужиков частенько продают на базаре отдельно от земли, будто какой-то скот. Возьмите любую губернскую газету, и вы увидите объявления вроде «продается кучер Прошка, трезвого поведения и доброго нрава», или «продаются девки: Малашка, Палашка и Фроська, все хороши собой и искусные рукодельницы». И это только по мелочи… Не получится ли так, что когда будет покончено с господами коалиционерами, вы ополчитесь уже на нас, карая за грехи отцов, дедов и прадедов?

– Нет, – покачал я головой, – не получится. Во-первых – я знаю, что через шесть лет и без всякого моего участия крепостное право будет отменено. Правда, сделано это будет по-дурацки, что принесет потом России много бед, но это, честно сказать, предмет отдельного разговора. Во-вторых – вы сами сказали эти слова: «запрещено законом». Если есть закон, но правящие классы его попросту игнорируют, это свидетельствует о тяжелой, почти смертельной болезни, овладевшей государством. Игнорирование закона говорит о том, что правитель или составил неисполнимый закон, или не имеет той власти, которая необходима, чтобы править государством. При этом игнорирование закона элитой говорит о том, что не государь указывает своим боярам, что им делать, а, напротив, те вертят им, как хвост вертит собакой. В свое время Иван Великий, ломая сопротивление боярства, был вынужден рубить головы сотнями. А потом его дело продолжил Петр Великий, который тоже страдал от того, что на его такие нужные и полезные указы чуть подалее от Москвы и Петербурга местные власти кладут, так сказать, с пробором, и пока батогами лупить и головы рубить не начнешь, никто с места не стронется.

– Ну а как же иначе, – вздохнул граф Орлов (который, в отличие от иных прочих, сам крепостными не приторговывал – мелко для него это было), – ведь и преступники, продающие и покупающие людей, и полицмейстер, и прокурор, и судья – все дворяне и помещики. Мали кому потребуется непьющий кучер или пригожая девка-рукодельница.

– А еще, Алексей Федорович, – зло сказал я, – в вашем государственном аппарате воруют все – с низу и почти до самого верха. Вы думаете, я не знаю, что иногда непосредственно до дела доходит половина выделенных средств, а порой и четверть? При нынешней системе невместно воровать только самому государю и его ближайшему окружению, а остальные (кто больше, кто меньше) пополняют свою мошну из государственной казны. Но это тоже не повод впадать в мировую скорбь и уныние, ибо того, кто подвергается таким настроениям, как правило, быстро увозят на кладбище. Если дом по небрежению хозяев зарастает грязью, паутиной и плесенью, то тогда следует не плакать, а засучить рукава, взяться скребки, веники и тряпки и начать чистить обиталище от чердака до подвала, слой за слоем соскребая с него погань. Только так и никак иначе. Воры, мздоимцы, потворствующие преступлениям или просто равнодушные чиновники, которые не горят сердцем за Отчизну и Государя, должны быть изгнаны со своих постов, а их место должны занять честные люди, которые будут служить верой и правдой.

– Это проще сказать, чем сделать, – возразил граф. – Где нам набрать на всю империю столько честных чиновников и как убрать тех, что уже есть, ибо просто так они своих постов не отдадут?