Северный лес

Быстро выяснилось, что хозяин из него никудышный. Дженни, служанка священника, по-прежнему жила в домике на краю надела, но сейчас она была в Спрингфилде – ходила за больной сестрой. К концу первого месяца крысы опустошили его погреб с зерном, а сам он устроил на кухне пожар, не говоря уже о том, что он не мог заставить себя убить не только свинью, но даже курицу. Его фасоль погрызли олени, репу – кролики, а с молодыми персиками мигом расправилась парочка дикобразов.

– Зиму он не переживет, – сказала Мэри.

– Ему нужна жена, – ответила Элис. В последнее время она все чаще вспоминала Артура Бартона, и Амоса Крофорда, и кузена Лукреции Парсонс, и дерзкого солдата, предложившего ей пойти с ним в поле.

– Думаю, – сказала Мэри, – служанки будет достаточно.

Осенью они повели Джорджа в сад и, гуляя между деревьями, показывали ему яблоки.

Элис отреза́ла от них ломтики. Сок стекал по ее пальцам и запястью.

– Они всё такие же, – сказал Джордж. И поведал им о том дождливом дне, когда отвел майора к яблоне, пока его долговязый слуга ждал с лошадьми у дороги.

Элис воскликнула:

– Так это был ты?

Мальчишка из отцовских рассказов тоже был частью легенды.

– Пожалуйста, возьми яблок домой, – сказала Элис.

– Ну что ты, не стоит, – ответил Джордж Картер.

Но так уж вышло, что он прихватил с собой мешок.

После этого Джордж приходил уже не раз в неделю, а через день и помогал Элис с уборкой урожая. Она снимала яблоки с ветвей, а он держал корзину и, когда ей нужно было подняться на лестницу, чтобы дотянуться до верхних ветвей, придерживал ее за талию.

А Мэри наблюдала. Однажды вечером, когда сестры лежали в постели, она сказала, что Джордж Картер, по ее мнению, развратник.

– А по-моему, он джентльмен, – ответила Элис.

– Он старый развратник, – сказала Мэри. – Касаться тебя в таком месте! Он словно корову перед дойкой обследовал!

– От вымени его руки были далеко.

– Но стремительно к нему двигались.

Элис улыбнулась.

– Дойные дни сочтены, – сказала она. – Пусть делает что хочет.

– Для тех, кто позволяет мужчинам делать то, что они хотят, есть особое название, – сказала Мэри. – И вообще ума не приложу, чем он тебя так очаровал. Рот у него почти так же гол, как погреб.

Элис рассмеялась.

– Мы и сами подрастеряли порядком зубов, – сказала она, радуясь возможности обратить все в шутку.

– Но я же не принимаю ухаживаний, – сказала Мэри и чуть не добавила: “Никогда не принимала”. А затем подумала: что, если тебе придется выбирать? Кого ты выберешь – меня или его? Вслух же она сказала: – Да и зачем ему столько яблок? Он ведь живет один.

– Есть у меня подозрения, – сказала Элис.

Вскоре ее подозрения подтвердились: через две недели Джордж пришел к сестрам с кувшином пенистой янтарной жидкости.

– Натуральный обмен, – объявил он.

– Как любезно! – воскликнула Элис.

Но когда она пришла на кухню за бокалами, Мэри ее остановила:

– Осгудское чудо нельзя пускать на сидр.

– Ах, Мэри, – сказала Элис, – ну полно тебе. Сейчас такая жара. Как приятно было бы выпить! К тому же у Джорджа в изготовлении сидра, похоже, богатый опыт.

Мэри даже не улыбнулась.

– Ты прекрасно знаешь, что отец посадил сад не для того, чтобы делать сидр. Так сказано в его письме.

– Отца с нами больше нет. Сад приносит богатые урожаи, и если малая доля яблок окажется у Джорджа Картера в сидре, то ничего страшного не произойдет. Это ведь он нашел дерево, в конце концов.

Обе знали, что она права, но от Элис не ускользнуло, как покраснели щеки сестры, как ее затрясло, и в памяти всплыл тот роковой день в гончарной лавке.

– Дорогая, я скажу ему, что лучше их не перерабатывать. Но отказываться от сидра было бы невежливо.

– Я не стану его пить, – ответила Мэри.

Тогда Элис одна пошла к вязу, и села на стул, который придвинул для нее Джордж Картер, и улыбнулась, когда он наполнил бокалы. Он поднял свой, а она – свой, и они выпили. Они еще долго сидели в тени высокого вяза. И всякий раз, когда сидр в бокале у Элис кончался, Джордж наливал еще.

Мэри смотрела на них из окна второго этажа. Она столько лет строила жизнь в условиях, непригодных для двух одиноких женщин, она вырастила сад и стадо овец, она отражала любые напасти, и вот теперь, когда они уже почти дошли до конца, появился этот мужчина, способный уничтожить все, что она создала.

Она смотрела, пока хватало сил. Затем спустилась во двор, села в саду и уставилась на яблони, а когда пришла Элис и сказала, что Джордж Картер пригласил их на ужин, ничего не ответила.

Элис и Джордж ушли вдвоем. День выдался жаркий, но к вечеру с долины налетел прохладный ветерок. Кроны деревьев уже окрашивались в осенние тона, в ветвях порхали гаички, вдалеке слышны были крики ястреба. От сидра у нее слегка кружилась голова, и она была бы совершенно счастлива, если бы в глубине души не чувствовала страдания сестры.