Сфера

Норман впервые слышал о декомпрессоре на поверхности. Даже если они покинут эти железные тиски, им придется сидеть в других еще добрых четыре дня?

— Думаю, вы знаете, что существуют особые правила нахождения в условиях подводной глубины. Оставаться здесь вы можете сколько вам угодно, но вам необходимо будет пройти четырехдневный декомпрессинг по возвращении на поверхность. И поверьте мне, этот модуль куда приятнее, чем декомпрессорная барокамера. Так что наслаждайтесь, если можете.

Наслаждайтесь, если можете, подумал Норман. Господи Боже. Тут только клубничный торт поможет. Куда подевалась Леви?

Он вернулся в цилиндр D.

— Где Леви?

— Помилуй, — отозвалась Тина. — Да где-нибудь здесь — спит, должно быть.

— Никто не сможет спать при тревоге, — возразил Норман.

— Посмотри в кают-компании.

— Уже посмотрел. А где Барнс?

— Он вернулся на корабль вместе с Тедом. Они устанавливают больше сенсоров вокруг сферы.

— Я говорил им, что это трата времени, — заметил Гарри.

— Так никто не знает, где Леви? — спросил Норман. Флетчер наконец приладила назад панели компьютера. — Профессор, — сказала она. — Вы что, из тех людей, которые вечно всех выслеживают?

— Нет, — сказал Норман. — Конечно же, нет.

— Тогда что за дело вам до Леви?

— Я только хотел узнать, куда подевался клубничный торт.

— Пропащее дело, — отозвалась Флетчер. — Мы с капитаном вернулись, отдав последний долг, сели и съели весь торт целиком, вот так. — И она кивнула головой.

— Может быть, Роза приготовит еще, — утешил Гарри.

Норман обнаружил Бет в ее лаборатории, наверху цилиндра D. Он пришел как раз в то время, когда она принимала таблетку.

— Что это?

— Валиум. Черт.

— Где ты его взяла?

— Слушай, — сказала она, — только психологический бесед мне и не хватало…

— …Я просто спросил.

Бет показала на белый ящик на двери в углу лаборатории.

— В каждом цилиндре есть аптечка. К тому же полностью укомплектованная.

Норман подошел к ящичку, заглянул внутрь. Там были аккуратные отделения, где лежали лекарства, шприцы, бинты. Бет оказалась права, аптечка была полностью укомплектована — антибиотики, снотворное, успокоительные, даже средства хирургической анестезии. Не все названия на этикетках были ему знакомы, но наркотические вещества были сильными.

— Хоть в войне участвуй с таким набором.

— Ну да. Это же ВМС.

— Тут есть абсолютно все для проведения полной анестезии. — Норман заметил внутри ящика карточку с надписью «КОД МЕДПОМОЩИ 103». — Знаешь, что это?

— Это код для компьютера, — кивнула она, — я им уже воспользовалась.

— И?

— Новости, — сказала она, — неутешительны.

— Точно? — Он сел за терминал в ее комнате, набрал 103. На экране появилось:

УСЛОВИЯ ГЛУБОКОВОДНОГО ПОГРУЖЕНИЯ МЕДИЦИНСКИЕ ОСЛОЖНЕНИЯ (ОСОБОЙ ТЯЖЕСТИ)

1.01 Легочная эмболия

1.02 Нервный синдром высокого давления

1.03 Антисептический костный некроз

1.04 Кислородное отравление

1.05 Термальный стресс

1.06 Рассеянные неизвестные инфекции

1.07 Церебральные поражения

Выберите одно:

— Не выбирай, — отсоветовала Бет. — Читать про детали — только расстраиваться. Остановись на этом: мы в чрезвычайно опасных условиях. Барнс и не подумал сообщить нам о всех деталях кровопролития. Знаешь, почему по правилам ВМС их люди остаются под водой не больше семидесяти двух часов? Потому что после семидесяти двух часов повышается риск подхватить что-то вроде «костного некроза». Никто не знает почему, но пребывание в разряженной обстановке вызывает костное разрушение в конечностях. А ты знаешь, почему этот модуль все время саморегулируется, когда мы проходим по нему? Вовсе не из-за высокой технологии. А из-за того, что атмосфера, насыщенная гелием, очень ослабляет теплообмен. Очень скоро можно перегреться, но и так же быстро — переохладиться. К несчастью, так. Это может случиться так быстро, что и не почувствуешь, как помрешь. А «нервный синдром высокого давления» — это, наверное, конвульсии, паралич и смерть, в случае если содержание двуокиси углеводорода станет слишком низким. Вот для чего нужны значки, чтобы убедиться, что содержание СО2 в воздухе достаточное. Вот единственная причина, зачем нам нужны эти значки. Мило, правда?

Норман выключил экран, сел.

— Собственно, и я прихожу к тому же заключению — мы сейчас ничего не можем с этим поделать.

— Ты говоришь то же самое, что и Барнс, — Бет начала нервно перебирать вещи на столе, переставлять оборудование.

— Плохо то, что у нас нет образчика этих медуз, — сказал Норман.

— Да, но я не уверена, что из этого бы получилось что-то путное, честно говоря, — нахмурившись, она вновь принялась перекладывать бумаги, — Норман, я здесь, внизу, что-то совсем не соображаю.

— А что такое?