Сгорая в твоих объятиях

— Нет, конечно. Большинство проживает среднестатистическую человеческую жизнь, учатся, работают, рожают дочерей, приводят в мир людей следующее поколение снежных полукровок. Некоторые, если есть возможность, уезжают на юг, на всю зиму, как перелётные птицы, или навсегда.

— В этой части мира не бывает зимы.

— Ты совсем ничего не понял?

— Эжени, я всё прекрасно понимаю, более того, смею надеяться, что понимаю я немного больше твоего, — Дэсмонд говорил спокойно, и от его непоколебимой уверенности хотелось бежать без оглядки. — Я кажусь тебе несмышлёным юнцом, но в душе я уже немолод. Я ценю то, чего достиг, ценю то, что у меня есть. Я отвечаю за своё княжество, за своих подданных, за их безопасность, благополучие и дальнейшее процветание. У меня есть друзья, которым я доверяю, но нет женщины, половинки, если хочешь, с которой я мог бы быть самим собой, которая разделила бы со мной мои радости и горести, которая не боялась бы моей слишком обжигающей сущности.

Надо признать, звучало всё же заманчиво. Надежный, сильный мужчина, которому можно отдать тело и сердце, не боясь, что обратится однажды любимый ледяной скульптурой. Короткой запиской на столе в опустевшей квартире. Растерянностью в глазах маленькой дочери, не понимающей ещё, почему папа ушел.

— Именно, Дэсмонд! — Эжени не сдержалась, сорвалась-таки на крик. — Тебе почти два века, за столько лет ты наверняка перевидал всяких женщин, человеческих и из нечисти. Что бы ты мне сейчас ни говорил, в один не самый прекрасный день ты устанешь от меня, пресытишься и мной, и моей сущностью и уйдёшь, как уходите все вы. Я постарею, подурнею и умру, а ты если и останешься со мной до конца, то лишь из жалости и чувства долга. Я не хочу быть обузой, игрушкой или вещью с единственным предназначением утолять твою суть. Не хочу неволить ни тебя, ни себя, не хочу привязываться ни к тебе, ни к любому другому мужчине, а потом неизбежно разочаровываться.

— И ты даже не хочешь попробовать? — удивился Дэсмонд. — Мы ещё не начали, а ты заранее предрекаешь плохой конец?

— Я не верю в сказки.

— Эжени… — Дэсмонд посмотрел вдруг поверх её плеча, и она обернулась.

Позади, посреди галереи, стоял Ройс, мрачный, чуть-чуть раздражённый. Без сомнения, слышал последние фразы и теперь недоволен, словно он не друг, не партнёр, не подчиненный, в конце концов, а любящая мать, чей единственный обожаемый сын избрал неподходящую, по мнению матушки, девушку. Рядом — Алионор, растрёпанная, в натянутом в явной спешке жемчужно-сером платье, прикусывающая с досадой нижнюю губу.

— Али? — радуясь малодушно возможности не продолжать неприятный разговор, Эжени метнулась к подруге, всмотрелась обеспокоенно в обрамлённое светлыми волосами лицо. — Что случилось? Где ты была?

— Гуляла, — ответила Алионор хмуро.

— Всё в порядке?

— Да.

— Как видите, ваша подруга жива, здорова и цела, — произнёс Ройс тоном докучливым, нравоучительным. — Более чем естественно и ожидаемо для оборотня перед полнолунием предпочесть парк толпе народу.

— Он ничего тебе не сделал? — Эжени не удостоила Ройса взглядом. Достаточно того, что он не сводил с девушек своего, холодного и сумрачного.

И кто знает, чего ожидать от бывшего охотника за нечистью?

— Нет, — Алионор улыбнулась слабо в попытке приободрить. — Всё действительно хорошо. Я виновата — надо было предупредить и тебя, но я решила, что Юл тебе передаст…

— А что сразу Юл? — возмутилась Юлисса.

— Ройс, не будете ли вы так любезны проводить нас к выходу? — попросила Эжени. — Время позднее, а завтра понедельник, некоторым из нас рано вставать на работу.

Соврала немного. Завтра у них с Юлиссой выходной, а Алионор и вовсе работала на дому, не желая и не стремясь контактировать с людьми больше необходимого минимума.

Краем глаза заметила, как Ройс бросил быстрый вопросительный взгляд за спину Эжени — и оборачиваться не надо, чтобы понять, кому тот адресован. Несколько секунд тишины тревожной, выжидающей, и Ройс чуть склонил голову.

— С удовольствием.

Юлисса поравнялась с ними, поджала недовольно губы, однако возражать не стала. По крайней мере, здесь и сейчас коллега промолчит, а это уже неплохо.

— Машина будет ждать у входа, назовёте водителю адреса, и он развезёт вас по домам, — добавил Ройс.

— Благодарю.

— Эжени?

Даже на расстоянии в десяток метров, даже не видя самого Дэсмонда, Эжени не смогла сдержать приятно волнующей дрожи, морозцем пробежавшей по телу, едва она услышала его голос. И сущность радостно, охотно потянулась навстречу, вынуждая приложить усилие, чтобы не развернуться и не кинуться Дэсмонду на шею.

— Спасибо за приглашение и за бал. До свидания, Дэсмонд, — и, взяв Алионор под руку, пошла прочь по галерее.