Шанталь, или Корона против 2

– Ларнея, матушка, – Леон встал, прошелся по комнате, и обе женщины проводили его взглядами. Одна с недоверием и ненавистью, вторая – с любовью и легким неодобрением, – я уже сказал – не могу допустить, чтобы Шанти пострадала. К сожалению, в аресте вашей дочери заинтересованы маги. Управление не имеет влияния на их ведомство. Чтобы подстраховаться, я ускорил свадьбу, и новость об этом будет в утренних газетах. Знаю, мы доставили вам массу беспокойства, обещаю, все исправить.

На мой взгляд, для исправления требовалось совершить государственный переворот, казнить императора, расстрелять магов, но, может, у Леона есть не столь кардинальный план?

– Не проще ли уехать из страны и переждать гнев императора за границей? – внес предложение отец. – У меня есть хорошие знакомые в Инре.

Леон с Хасселем одинаково скривились.

– Бегство не выход.

Конечно, не выход. Если только для сравнения тамошних казематов с родными.

– Прошу, доверьтесь. Я все решу.

– Я помогу, – дядя встал рядом с Леоном, еще и руку на плечо положил. В глазах родителей я видела смятение и страх. Они явно не знали, как реагировать, и жутко боялись. За меня, за репутацию сестер, которым еще замуж выходить, боялись осуждения высшего света, а главное – гнева его величества.

– С другой стороны, Шанти теперь замужем, – глядя в сторону, проговорил отец.

– Как ты можешь! – вспыхнула матушка. – Думаешь, я не знаю, почему ты согласился? Сто раз говорила – карты до добра не доведут. Проиграл дочь, а теперь рад выставить из семьи!

Я покраснела, дядя закашлялся, Леон потянулся за коньяком, а Фэльма застыла, превратившись в мрамор. Даже представлять не хочу, что она сейчас о нас думает.

– Милая, тебе не надо больше пить, – красный от смущения отец попробовал забрать бокал из рук матушки.

– А что? – вскинулась та. – Стыдно слушать правду? Может, хоть это несчастье научит тебя чему-нибудь!

Мне было жутко неудобно перед Фэльмой за отца, за выпившую лишнее мать, за эту безобразную сцену, за повисшую в гостиной неловкую тишину.

– Знаете, мой муж как-то раз себя проиграл, – внезапно сказала Фэльма, – а я, помнится, была рада, что не меня.

Она истерично рассмеялась, потом встала, сделала пару нетвердых шагов к столику и попыталась наполнить бокал. Хассель поспешно отобрал едва не уроненную на пол бутылку. Леон подскочил, попробовал вернуть мать в кресло, но та отпихнула сына, забрала бокал и по кривой дуге, спотыкаясь о мебель, добралась до матушки.

– За знакомство! – провозгласила. Попыталась чокнуться, промахнулась, выплеснув половину бокала на платье матушки.

– За знакомство! – по-девичьи хихикнула матушка, не обратив ни малейшего внимания на расплывающееся по подолу темное пятно. Храбро осушила свой бокал до дна. Выдохнула и многообещающе улыбнулась Леону: – Сынок.

Тот вздрогнул и попятился.

До обеда мы так и не добрались. У матушки жутко разболелась голова, и отец отвел ее наверх. Пока ждали, что служанки соберут мои вещи, Фэльма потребовала себе дополнительную порцию успокоительного и теперь змеей шипела на дядю за то, что тот посмел отказать благородной деве в лекарстве. Хассель мучительно кривился и предлагал деве простой воды, за что и получил этой самой водой в лицо.

– Поверьте, я знаю ее лучше вас. Дайте, что требует, иначе не успокоится, – доверительно сообщил ему Леон.

Дядя хмыкнул и парировал:

– Зато теперь я точно знаю, чей характер ты унаследовал, – и добавил, обращаясь ко мне: – Шанти, детка, не позволяй своему супругу лечиться слишком часто.

– К чему эти гнусные намеки, дэршан? Скажите прямо, что осуждаете, – и Фэльма махнула бокалом, – но я и не жду от вас понимания. Вам, наверное, регулярно сообщают о женитьбе сына, за которую он может лишиться титула и состояния?

Сына у дяди не было, но спорить с дарьетой он благоразумно не стал. Молча долил ей коньяк.

– Умный, – одобрила Фэльма и оценивающе оглядела дядю: – Насколько я помню, не женат.

– Мама! – возмутился Леон.

– Что мама?! Я уже относила траур по твоему отцу. И если сын пристроен, – она кинула на меня озадаченный взгляд, точно все еще не веря, что недоразумение рядом с ее сыном и есть невестка, – так почему бы не подумать о себе?

– Пожалуй, тебе точно хватит, – Леон забрал бокал у матери, – ты ведь не забыла, что вечером нас ждет прием?

– Ах да, развлечемся перед арестом, – сухо рассмеялась дарьета, – уже предвкушаю, как станут истошно кудахтать разряженные курицы. Всегда мечтала всколыхнуть это болото, да смелости не хватало.

Как будто у меня оно есть, но деваться некуда. Прятаться – не наш вариант.

– Скажите, дарьета ВанДаренберг, – начал дядя, но Фэльма его перебила:

– Зовите по имени. Мне никогда не нравилась фамилия мужа.