Шарлотта

13 июня 1917 года жителям Лондона напомнили, что никто и нигде не в безопасности.

Около полудня Джонатан, чей острый слух уловил странный гул, поспешно вышел на крыльцо. Поставив ладонь козырьком ко лбу, он разглядел в небе около двадцати движущихся точек. Все внутри у него оборвалось. Джонатан на миг перенесся на Западный фронт, включились животные рефлексы и инстинкты. Преодолевая сопротивление непослушной ноги, он бросился обратно в дом.

– Воздушная тревога! – крикнул он. – Живо все в подвал!

Из кухни высунулась недоумевающая мордашка Шарлотты-младшей. Находившаяся там же Агнесс подхватила девочку под мышки и унесла обратно. Джонатан слышал, как хлопнула откидывающаяся крышка подвальной кладовой. Со второго этажа бежала Анна с Гилбертом на руках, за ней следом – Вивьен, помогавшая Джейми. Замыкала шествие Мегги. Родители и Мейгрид спешили из гостиной.

Убедившись, что все в сборе, Джонатан повел их в кухню. Все помогали друг другу спускаться по крутой лестнице. Дети смеялись – для них это было забавным приключением. Мистер Аддерли, спускавшийся последним, закрыл дверь над головой.

В подвале было прохладно, одна-единственная лампочка на потолке давала мало света. Люди и предметы отбрасывали причудливые тени на стены, сплошь увешанные полками, на которых стояли припасы. Приятно пахло травами и чесноком.

Все уселись на полу, специально для этой цели покрытом одеялами. Миссис Аддерли шепотом молилась.

– Почему они прилетели днем? – спрашивала Анна, теребя мужа за рукав. – Ты их видел? Это цеппелины? Куда они полетели?

– Я не знаю почему. Это тяжелые бомбардировщики, «готы»,47 возможно. Полетели в сторону Ист-Энда.

Миссис Аддерли прервала молитву и ахнула.

– Пока кто-нибудь из вас не начал причитать, в госпитале тоже есть бомбоубежище, – резко сказал Джонатан. – С Шарлоттой все будет хорошо. Она привыкла. Как и я.

– Давайте играть в слова, чтобы отвлечься, – подала голос Вивьен.

– Молодец, племянница. Хоть кто-то в здравом уме, – похвалил Джонатан, и девочка посмотрела с благодарностью на дядю-героя, которого она боготворила.

«Я не могу ничем помочь, – думал он в это время. – Я подполковник британской армии, но я не могу ничем помочь не то что городу – семье».

Первый взрыв заставил землю слегка содрогнуться даже здесь, в подвале под западным Кенсингтоном.

***

Лондонцы, так и не привыкшие к налетам и неохотно соблюдавшие режим затемнения ночью, днем тем более не ожидали беды. Пронзительный сигнал воздушной тревоги не возымел почти никакого эффекта, и прохожие толпились на улицах Ист-Энда, с любопытством глазея в небо, где на недоступной для зенитных орудий высоте кружили вражеские самолеты.

Многие даже поднялись на крыши домов, чтобы как следует разглядеть серебристых ласточек, которые несли неминуемую смерть.

Шарлотта наблюдала за людьми из окна палаты, не веря глазам.

– Сестра Аддерли, – дежурная по палате тронула ее за плечо. – Пойдемте.

– Да-да, – рассеянно отозвалась Шарлотта.

Они почти закончили отводить раненых в бомбоубежище, вход в которое находился на заднем дворе госпиталя. Санитары тащили на носилках тех, кто не мог идти сам, но медперсонал прекрасно понимал, что всех лежачих перенести не успеют.

«Летите мимо, летите мимо, пожалуйста», – думала Шарлотта, а в голове крутилась глупая детская считалочка про божью коровку, которой пора лететь домой, потому что там пожар и детки в опасности.

Ей хотелось остаться наверху, чтобы подбодрить тех, кто встретит авианалет в палатах. Перед внутренним взором встало личико Гилберта. Шарлотта больше не могла рисковать собой, не имела права. Своим присутствием она лишь укрепит дух людей, но никого не спасет, если снаряд попадет в здание госпиталя. Спустившись вниз, она сохранит свою жизнь, и Гилберт не вырастет круглым сиротой.

Пол зашатался под ногами, заложило уши.

«Божья коровка, божья коровка, улетай домой».

Шарлотте оставалось десять шагов от двери столовой до входа в бомбоубежище. Еще один удар. Она упала на колени, цепляясь за траву, пытаясь удержаться на земле, которая стремилась сбросить ее с себя.

«Твой дом в огне, и детки сгорели».

Одна из медсестер помогла Шарлотте подняться и потащила за собой. Ноги путались в подоле форменного платья.

«Все, кроме одной по имени Энн».

Прохлада подвала, полумрак, резко оборвавший солнечный свет. Сильная рука выпустила локоть Шарлотты, и она осела на ступеньки, ведущие вниз. Ей нужно спуститься ниже, непременно нужно. Еще один удар, и еще один.

«А она заползла под сковородку».

Борясь с тошнотой и стараясь не отвлекаться на звон в ушах, Шарлотта медленно спустилась по лестнице до самого конца.

Здесь не было электрического освещения, только свечи в банках. Фронтовые свечи в банках – в госпитале №32s и здесь, в Лондоне. Шарлотта села на свободное место и заплакала.

Госпиталь уцелел, как и все его обитатели и работники. Фугасные бомбы попали в район доков, в железнодорожный вокзал и в жилые кварталы. Под завалами рухнувшей школы погибли дети.