Шарлотта

«Ты больше не любишь меня, cher ami. Скоро я стану тебе и вовсе неприятен. Я так и не смог получить тебя полностью. Не лучше ли мне погибнуть на войне и освободить тебя от твоего долга, гордая женщина?».

***

Дувр встретил Шарлотту и Вивьен густым туманом. Город опустился на дно молочной реки, он плыл в сердце облака. Шарлотта крепко сжимала ручку чемодана, вспоминая прощальные объятья Уильяма. Они не поцеловались – будто расставались добрые друзья, а не супружеская пара. Он даже обнял Вивьен.

Шарлотта не осознала до конца, что ее муж отправляется на фронт. Она едва не сказала Уиллу, что больше не вернется во Францию. Но не такие слова должен услышать человек, уходящий на войну. Теперь Шарлотте казалось, что она обманула мужа. Может, она напишет ему об этом позже – но Боже милостивый, какой это будет трусливый и недостойный поступок! Хотя, что если скучая в разлуке, она поймет, как сильно любит Уилла, и они снова будут счастливы?

Порт был забит людьми с узлами и чемоданами. Слегка небритая щека Джона, прижавшаяся к ее щеке, серьезный взрослый взгляд.

– Ты совсем потерянная, Лотти. Не волнуйся. Это ненадолго. Уильям скоро вернется. Все будут дома к Рождеству. Так считает Тед, по крайней мере. Не годится такое разбалтывать, но, наверное, его старик что-то да знает. Ну, такое, что простым людям знать не положено. Думаю, мы тоже скоро уйдем на фронт.

Шарлотте стало неуютно и зябко, хотелось поскорее добраться до Лондона. Вивьен беспомощно цеплялась за ее руку. Джон поднял девочку и понес, плечом прокладывая путь через толпу.

Дома их ждала бурная встреча. Мистер и миссис Аддерли, Анна с детьми и верная Мейгрид кинулись тискать и обнимать Шарлотту и Вивьен. Девочка совсем растерялась, но вскоре вспомнила своих приятелей Шарлотту-младшую и Джеймса, которые пока не могли похвастаться такой хорошей памятью, как у нее. Они познакомились заново и уже через полчаса вместе складывали деревянные кубики Джейми.

– Ей не хватает общества других детей, – с грустью сказала Шарлотта, наблюдая за троицей ребят.

– Мы славно проведем здесь время все вместе, – радостно заверила миссис Аддерли, но Шарлотта прекрасно видела, что мать встревожена.

Зазвонил телефон, мистер Аддерли снял трубку, а положив ее, объявил в напряженной тишине гостиной, что английские войска высадились во Франции.

– Боже милосердный, ведь нашему королю было достаточно заявить, что Англия не допустит войны. Этого хватило бы, чтобы все присмирели!

– Па, – застонал Джонатан. – Ну хоть сейчас не начинай. Англия – не центр земли, как бы тебе ни хотелось верить в обратное.

– Ты ведь не поедешь туда, нет? – в ужасе прошептала Анна, едва сдерживая слезы и повиснув на руке мужа.

– Конечно, поеду! Что за вопросы? – изумился Джонатан.

Шарлотта их не слушала. Ее тихую гавань смел ураган небывалой силы. Чуть больше, чем за неделю, в водоворот, который было не остановить, затянуло Германию, Россию, Бельгию, Францию и Великобританию.

Часть 3. 1914-1918гг. В сердце бури

1

– Тебе совершенно необязательно это делать. Даже если объявят всеобщую мобилизацию, я приложу все усилия, чтобы тебя вычеркнули из списков или хотя бы нашли занятие в одном из тренировочных лагерей здесь, в Англии, – губы графа Хантингдона вытянулись в тонкую белую полоску.

– Я же сказал, что записался добровольцем, – фыркнул Тедди, сунув руки в карманы. – Как тут удержаться, когда лорд Китченер тычет в тебя пальцем с каждого столба?34

– Неблагодарный! У тебя хватает наглости шутить?

– Милорд, к чему все это? У вас есть еще один сын.

Их голоса гулко раздавались в парадной столовой Хантингдон-Холла, эхом пружиня от огромных полотен с итальянскими пейзажами, симметрично украшающих бледно-оливковые стены. Одна из картин висела прямо над буфетом, на котором была вырезана монограмма «К&Ф». Буфет – один из подарков на первое бракосочетание графа – ненавидела его нынешняя жена.

– Что же вы молчите?

Тедди небрежно оперся тремя пальцами о полированный стол красного дерева с массивными ножками, которые оканчивались львиными лапами. Тихо журчал находящийся прямо в столовой фонтан, выложенный белой и голубой майоликовой плиткой – причуда Маргарет.

– Милорд?

– Идем, – отрывисто бросил сэр Фрэнсис и направился к дверям.

Тедди, вздохнув и закатив глаза, побрел за ним.

– В былые времена, – наконец выдавил из себя родитель, взявшись за ручку двери кабинета и пытаясь нашарить в кармане ключ, – у аристократии были привилегии. Титулованные особы могли не участвовать в военных действиях, по крайней мере напрямую. Но в штабе сидеть ты, полагаю, не собираешься?

– Я – рядовой, – улыбнулся Тедди.

– Теперь мы должны надевать военную форму, которую носит сброд. Немыслимо! – ключ нашелся, но рука графа дрожала, и замок не поддавался. – Они объясняют это необходимостью сплочения нации. Ничего подобного! Пустая трата голубой крови. Провались Ллойд Джордж со своей демократией!