Шарлотта

– Нам самим неплохо бы поквитаться с Германией за прошлую войну и вернуть Эльзас и Лотарингию32. А вы, англичане, не надейтесь трусливо отсидеться в идеальной изоляции. Англия теряет позиции и завидует прогрессу Германии. Вы просто трусы! – он ткнул пальцем в хозяина дома.

Дамы ахнули. Мужчины попытались возразить, но Уильям предостерегающе поднял руку.

– Мсье Одо, пожалуйста, покиньте нас. Я не позволю оскорблять кого бы то ни было в стенах этого дома. И разговор давно вышел за рамки приличий.

Мсье Одо вскочил, фыркнул и удалился, ни с кем не простившись. Уильям устало выдохнул.

– Прошу простить моего гостя, господа и особенно дамы. Он забылся. Мы обязательно помиримся, когда его пыл поостынет. Тема действительно серьезная, но я верю, что все так или иначе решится мирным путем. Любую проблему можно уладить, договорившись или подключив к спору незаинтересованные стороны в качестве судей.

– Нет, мсье Уайт, – тихо ответил с другого конца стола мсье Дюран – жених Адель и единственный присутствующий за столом представитель богемы. – Наш друг повел себя крайне несдержанно, но в одном он прав. Баланс сил в Европе нарушен. Об этом говорит народ на улицах, это обсуждают студенты вместо веселых пирушек. Германия считает Антанту угрозой, а мы все накопили такую военную мощь, что под ее тяжестью скоро низвергнемся в геенну.

– Это не причина для войны, – внезапно звонко заявила Анна. – Наличие армии и оружия – не причина для войны.

– Мадам, войны начинаются не по одной, а по всем причинам сразу, – ответил мсье Дюран.

– Но наш король, немецкий кайзер и российский император – они ведь кузены, – ужаснулась Анна. – Как они поднимут оружие друг против друга?

Все промолчали.

***

28 июня 1914 года молнией из нависших над Европой туч грянул выстрел девятнадцатилетнего студента Гаврилы Принципа33

. Обескураженный Уильям вернулся из конторы раньше обычного и принес газету, но Шарлотта уже знала – зеленщик поделился с кухаркой, та – с Гленной, а Гленна – с хозяйкой. Но никто пока не понимал до конца, что это может значить для общего будущего и для жизни каждого из них.

Австрия ответила на открытое насилие жестким ультиматумом Сербии, а по всей Европе в конце июля прокатилась волна манифестов воинственно настроенных граждан. Английские газеты писали, что сербы – варвары и убийство не должно оставаться безнаказанным.

Встревоженный граф Хантингдон поделился с сыном странными вещами, услышанными в Парламенте. Правительство вело двойную игру, по тайным каналам заверяя Германию в том, что в случае войны британцы сохранят нейтралитет, а возможно и выступят на их стороне. При этом английские послы открыто гарантировали российскому императору полную поддержку и убеждали, что нельзя оставлять Сербию без помощи.

Какими бы ни были изначальные планы Англии, ровно через месяц после убийства эрцгерцога войска Австро-Венгрии пересекли сербские границы, положив первый кирпичик в основание темной башни грядущей войны.

– Вы с Вивьен должны уехать в Лондон, – заявил Уильям в один из бесконечно долгих дней начала августа, в которые они только и делали, что ждали свежую прессу или новости из любых других источников.

– Что? – удивилась Шарлотта.

– На континенте будет неспокойно. У нас самая большая армия в Европе, но после Бельгии германские войска двинутся сюда, cher ami. Британские военные суда уже в Северном и Средиземном морях, на Проливе. Я боюсь, что переправу закроют. Пожалуйста, пока еще возможно, уезжайте. Там безопаснее.

– Больше нигде не безопасно, – тихо ответила Шарлотта. – Для самолетов вода – не преграда. Мое место рядом с тобой. И если ты заставишь меня уехать, я обижусь и не вернусь.

– Ох, какие угрозы, cher ami! – улыбнулся Уильям и тут же снова стал серьезным. – Я ухожу в армию и не могу оставить вас здесь одних. Кто вас защитит в этом доме?

–– Тебе пришла повестка? Когда? Почему ты не сказал? – Шарлотта почувствовала слабость в ногах и беспомощно уставилась на мужа.

– Я говорю сейчас, Шарлотта. Мобилизация всеобщая, чему ты удивляешься?

– Уилл, – Шарлотта бросилась ему на шею. – Я все понимаю, только не могу поверить, что это происходит на самом деле. С нами, с каждым!

– Собери все самое необходимое, я завтра же отвезу вас в Кале и посажу на паром. Позвонишь, как доберешься. Тебя встретит Джон, я ему сообщил.

Шарлотта выдохнула и опустила руки.

– Я сейчас скажу ужасное, cher ami, но нам с тобой это на пользу, – печально добавил Уильям. – Все стало разваливаться. Нам нужно побыть врозь.

– Не таким способом, Уилл! – возразила Шарлотта.

– Не нам выбирать.

– Что ж, я поднимусь к Вивьен и сообщу ей, что она едет знакомиться с бабушкой и дедушкой, – безжизненно выговорила Шарлотта, направляясь к лестнице. – Неужели ты вправду считаешь, что все разваливается?

Уильям действительно был такого мнения. Провожая взглядом Шарлотту, он вдруг подумал, что в этот дом она не вернется.