Шатер отверженных

– Зачем проверять? – воскликнула Джада с нотками паники в голосе. – И так ясно, что у нее крыша поехала после всех этих походов в цыганскую кибитку!

Но даже сама гимнастка понимала, что ее слова не возымели желаемого действия; идея проверки всем пришлась по душе.

– Пойдемте, – решительно позвала Кристина. Она была абсолютно уверена, что принтер распечатает ей афишу; если еще недавно у нее были сомнения или хотя бы иллюзии сомнений по поводу того, действительно ли цирк выбрал ее директором, то после сегодняшей ночи их не осталось.

Кристина направилась к белому трейлеру Сола, уверенная, что циркачи за ней последуют – хотя бы просто из любопытства. Сердце затрепетало от волнения, но это было хорошее, радостное волнение. Сейчас все убедятся, что она – новый директор, и она начнет потихоньку готовить их к правде. А когда расскажет ее, они вместе обсудят, как можно изменить то бессмысленное существование, заложниками которого они невольно стали.

Случаи в жизни, когда Кристина чувствовала себя абсолютно уверенно – и в себе, и в том, что делает, – можно было пересчитать на пальцах одной руки. Сейчас был как раз такой момент, и от переполнявшей ее уверенности у Кристины по-хорошему кружилась голова. Она – на своем месте, и все происходящее сейчас правильно.

Но и головокружение, и уверенность разом разбились на мелкие осколки, когда Кристина подошла к трейлеру с Солом и увидела, что дверь распахнута, а на земле валяются обломки разбитого принтера.

* * *

– Ах, какая незадача! – громко воскликнула Джада и уже тише, но все равно с явным намерением быть услышанной добавила: – И главное, какое удивительное совпадение!

Злорадный голос конторсионистки резал слух; Кристина даже поморщилась. Впрочем, ее это мало задело, куда больше девушку волновал факт, что принтер разбит. Кто это сделал? И главное, как теперь быть?

– Ну и как мы узнаем, кто наш директор? – начали взволнованно переговариваться циркачи. – И не только директор! Нет афиши – нет следующего города для выступления, а это значит – привет, гончие!

– Эй, директорша! – насмешливо позвала Джада. – Ну, давай, рассказывай, как нам выходить из кризиса!

Кристина не ответила, вид разбитого принтера подействовал на нее обескураживающе. Она смотрела на пластиковые обломки, и в голове звенела пустота… Вот и все, тупо повторяла она про себя. Все закончилось, не успев начаться. Первый же шаг – и сразу первое препятствие. И она просто не представляет, как его преодолеть.

Кто-то встал рядом, но Кристина даже не повернулась, взгляд словно приклеился к обломкам принтера и не мог от них оторваться. Наверное, это Мануэль. Ну, хотелось бы, чтобы это был он. Или, может, Фьор…

– Ума не приложу, как же цирки справлялись с этой проблемой раньше? – раздался рядом тягучий, чуть насмешливый голос, полный показушного, фальшивого недоумения. – Все те годы, десятилетия и века, пока не появились принтеры?

Теперь поворачиваться и смотреть, кто встал рядом, было и не нужно. Но боковым зрением Кристина все равно заметила знакомую клетчатую рубашку.

– Ах, наверное, были какие-то другие способы, какими цирк давал понять, кого он выбирает директором! – продолжил Ковбой.

Артисты переглядывались. И впрямь, цирки существовали задолго до появления принтеров, значит, должен был быть какой-то другой способ. Но какой?

– Спасибо, – едва слышно выдохнула Кристина; она наконец смогла оторвать взгляд от обломков принтера и посмотрела на своего неожиданного защитника.

Взгляд Ковбоя был ровным и спокойным. Настолько ровным, словно он очень постарался сделать его таким. И все же в глубине глаз цвета крепкого кофе Кристина увидела яркий огонь, понять природу которого не смогла, но он ее однозначно взбудоражил. Впрочем, возможно, это было лишь серебристое мерцание, которое жило в зрачках каждого артиста «Колизиона».

– И что мне теперь делать? – шепнула она, поймав себя на том, что не может отвести взгляд от глаз Ковбоя.

– Достать афишу, – ответил тут, и уголок губ чуть дернулся в намеке на усмешку.

– Как? – Кристина едва заметно кивнув на валяющиеся на земле обломки.

– Ах, это, – небрежно хмыкнул Ковбой. – Принтер – всего лишь инструмент. Это же не он выдает афиши, они всего лишь появляются через него.

– Угу, – буркнула Кристина. – И через что они будут появляться теперь?

– Может, через директора цирка? – предложил Ковбой с таким небрежным видом, будто это было что-то само собой разумеющееся. – Через тебя?

– Не вижу у меня ни лотка для бумаги, ни картриджа, – нервно пошутила Кристина, остро осознавая, что сейчас взгляды всех циркачей обращены на нее.

– Как буквально ты мыслишь, – покачал головой Ковбой. – А я думал, ночь в цыганской кибитке тебе на многое открыла глаза, – многозначительно добавил он, и Кристина застыла. Он что, знает? А Ковбой уже продолжал: – Если кто-то в цирке может летать, кто-то – обращаться в ягуара, а кто-то – не гореть в огне, почему бы не быть кому-то, кто… я даже не знаю… достает афиши прямо из воздуха – или еще откуда-то?