Шатер отверженных

– Я привык, – пожал плечами Фьор, отчего тени задвигались, еще больше подчеркивая рельеф на груди, а узор татуировок ожил. Эффект вышел неожиданно гипнотический и завораживающий. «Да хватит уже пялиться!» – сурово выговорила себе Кристина, но так и не смогла отвести глаз от тату.

– Они все настоящие? – спросила она, кивнув на татуировки – и потому, что ей действительно было интересно, и потому, что это как бы объясняло: она пялится вовсе не на Фьора, а на узоры на его теле.

Фаерщик медленно кивнул, а потом, заметив, что Кристина слегка дрожит, спросил:

– Замерзла? Или нервничаешь?

– Еще бы ей не нервничать! – колко бросила проходившая мимо Джада. – Выходить без дара на арену и выглядеть жалко и ничтожно перед сотнями зрителей? То еще удовольствие!

– Лучше беспокойся о своем номере, – тут же ответила Кристина – и сама удивилась тому, что, кажется, впервые сразу же среагировала на агрессивный выпад. Раньше бы она промолчала. Но то была Кристина, а сейчас она – Крис. Ну, или, во всяком случае, постепенно ею становится, и ей нравится эта перемена. – Арена чужая, оборудование незнакомое, город высокого уровня сложности, а тут еще и Джордан со своими предупреждениями… Мало ли что может случиться!

Джада прищурила русалочьи глаза и послала девушке убийственный взгляд.

– Со мной ничего не может случиться, потому что я – лучшая в своем деле, – заявила она с той железобетонной уверенностью, которой втайне завидовала Кристина; ей-то приходилось регулярно пропалывать грядку уверенности в себе на предмет постоянно вырастающих сорняков-сомнений. – И единственная причина, по которой что-то может пойти не так, – это если кто-то специально решит вставить мне палки в колеса. – Красивые зеленые глаза прищурились и полоснули острым взглядом. – А я очень, очень не советую это делать.

Кристина лишь передернула плечами. Можно подумать, она собиралась портить номер конторсионисток! Очень ей это нужно!

– Нас поставили ближе к концу, – напомнил о себе Фьор, когда Джада, грозно сверкнув напоследок глазами, ушла. – Так что можешь спокойно посмотреть почти все второе отделение, я приду за тобой, когда подойдет наша очередь.

– Мы так и не обсудили, что я должна делать, – спохватилась Кристина. – И уж вообще молчу про репетицию.

– Да нечего там репетировать. Я выведу тебя на арену и поставлю в нужное место. Твоя задача – не сходить с него, что бы ни происходило.

– Поняла. А что еще?

– Еще – выглядеть красиво, – улыбнулся Фьор. – Впрочем, с этим тебе и стараться не надо…

Походя брошенный комплимент неожиданно сильно согрел. Никто еще не говорил Кристине, что она красивая. Даже Мануэль. И сколько ни убеждай себя, что внутренняя красота важнее, все же приятно, когда внешность тоже привлекательная. Особенно если при этом ты не так уж уверена в собственной внутренней красоте.

– …А я позабочусь обо всем остальном, – тем временем продолжал Фьор. – Можешь немного подвигаться под ритм, он там довольно простой и… первобытный. Ну, да ты не раз слышала. Сумеешь?

Кристина вспомнила тренировки по плаванию и групповые номера. Для отработки программ, исполнявшихся в бассейне, приходилось немало тренироваться на полу; к ним приглашали инструкторов по гимнастике и даже танцоров-хореографов. Вот и пригодятся ей эти навыки.

– Да, – ответила девушка, стараясь унять внутреннюю дрожь. – Да, – повторила с нажимом она, словно твердость, с которой будут сказаны эти слова, повлияет на грядущие события. – Смогу.

Снаружи, за кулисами, заиграла музыка и погас свет: начиналась вторая часть представления. Кристина выглянула сквозь щелку занавесей. Слишком много мерцания в зале. Слишком много зрителей осталось по-прежнему на краю… По какому принципу происходят удаления в цирке? Из расчета «один к одному»? Один артист за одного замененного фамильяром зрителя? Если так, плохо их дело, они лишатся половины цирка.

«А что, если Джордан привез нас сюда именно для этого? – буквально пронзила ее внезапная мысль. – Что, если он предвидел массовые удаления и заранее позаботился о том, чтобы прихватить с собой жертвы? Потери понесем мы, а «Обскурион» останется целехоньким?»

Вслед за этой версией, которая была не более чем догадкой, пришла необъяснимая уверенность, что именно так все и есть, именно для этого Джордан все и подстроил.

Вместо того чтобы испугаться, Кристина разозлилась. Ну уж нет, она не позволит какому-то самоуверенному, невесть что о себе возомнившему загадочному директору уничтожить ее цирк! «Колизион» хорош именно таким, какой он есть, и им не нужно подстраиваться и прогибаться под других. И уж тем более позволять кому-то делать их расходным материалом, чтобы выжить самому.

– Эй, «Колизион», послушайте! – громко позвала она, обращаясь к тем циркачам, кто был неподалеку.

На миг проснулась прежняя Кристина, та, которая предпочитала промолчать и постоять в уголке, не привлекая к себе лишнего внимания, – привычная тактика выживания в школе, – но Кристина решительно ее оттеснила. Она больше не та Кристина. Она – Крис.