Щедрый подарок судьбы

Джоан наконец решилась прикоснуться к ткани. Она была мягкой и легкой, словно пух. Она с сожалением убрала руку. Нет, она не сможет его принять. Ангус, конечно, рассказывал ей о бале, но из его слов она не поняла, что тоже должна присутствовать. Прежде всего это невозможно из-за отсутствия подобающего наряда. Теперь он у нее есть. И все же она не может пойти.

– Сейчас я помогу вам выбраться из мокрого платья, миссис Лэнгдейл. Потом примите ванну, и думаю, надо надеть платье из муслина. Оно очень пойдет к вашим глазам и волосам. Я знаю, вы сами делаете прическу, но, если позволите, я уложу вам волосы по-другому. Я умею, не сомневайтесь. Раньше всегда укладывала волосы миледи, а они были такие же длинные, как ваши, хотя и не такие густые.

Бет приступила к реализации задуманного, а Джоан сделала то, чему научилась несколько лет назад, когда стал разваливаться привычный мир: она мысленно, будто вышла из тела, позволила разуму унестись туда, куда хочется. В результате, вернувшись через некоторое время, она увидела в зеркале незнакомую женщину с прической, не имеющей ничего общего с привычной, ощутила, как чужие руки дергают ее за волосы, иногда причиняя боль.

– Смотрите, по-моему, так намного лучше. Выглядите превосходно, миссис Лэнгдейл, – через некоторое время произнесла Бет, кажется, с некоторым удивлением.

– Да. Спасибо, Бет.

Горничная направилась к дверям, повесив на руку серое платье, и тут Джоан внезапно разозлилась.

– Бет! Когда это платье приведут в порядок, верните его мне.

– Но, миссис Лэнгдейл…

– Оно мое, Бет.

Горничная с ужасом посмотрела на то, что держала в руках.

– Конечно, миссис Лэнгдейл. Как пожелаете.

Джоан вскинула голову и удовлетворенно кивнула. Приятно, что Бет поняла. С герцогом Лохмором будет сложнее… Возможно, он хотел как лучше, но смог лишь вывести ее из себя. Да, вкус у него отменный и денег больше, чем у кузины Селии, но это не важно. Джоан была зла впервые за долгое время. Очень зла.

Подходя к лестнице, она увидела в дверях кабинета Ангуса. Он остановился и уставился на нее, даже рот открыл от удивления.

– Миссис Лэнгдейл…

– Где он? – ледяным тоном спросила Джоан, игнорируя восхищение в его голосе.

В ответ он лишь сильнее вытаращил глаза, брови поползли вверх, а массивная фигура переместилась так, чтобы закрыть вход в кабинет. Нимало не смутившись, Джоан обошла великана и направилась дальше. Герцог и Маккрири сидели за столом, склонившись над бумагами. Лохмор недовольно нахмурился и поднял голову. Через секунду на его лице было то же выражение, что у Ангуса.

– Мне надо срочно с вами поговорить, ваша светлость.

Маккрири вскочил с места и поспешно вышел, пробормотав приветствие.

Лохмор откинулся в кресле, рука с пером оставалась на столе, но пальцы пришли в движение, рисуя в воздухе немыслимые фигуры.

Джоан встала у стола и только тогда заметила, что герцог не вышел из-за стола ей навстречу, как обычно, и даже не соизволил встать. Тут он вскочил на ноги, и так резко, что кресло за спиной потеряло равновесие и повалилось на пол.

– Слушаю вас.

– Я не ваша собственность, ваша светлость.

– Что? Разумеется, нет, Дж… миссис Лэнгдейл.

– Похоже, вы забыли об этом, раз позволили себе распоряжаться моими вещами. Вы отдали все мои – мои – вещи Ангусу, чтобы… Как вы посмели? – Ее трясло от негодования, но она даже не пыталась сдерживаться, ей все равно не удастся справиться с эмоциями.

– Я не посягал на ваше имущество, лишь попросил миссис Мерри уничтожить свидетельства злобного характера Селии. Или носить бесформенные мешки было частью тайного плана? Нет? Тогда вы должны меня благодарить.

– Вы… надменный… высокомерный тип. Надо было побить вас корягой из коллекции сокровищ Джейми!

– Несите. Я подожду. А лучше возьмите одну из этих бухгалтерских книг. Видит бог, они очень тяжелые.

Джоан не знала, как ей поступить. Представив, как выглядела со стороны, ворвавшись, словно смерч из восхитительной муслиновой ткани, она села в кресло и опустила голову.

– Вам очень идет это платье. Почему вы расстроены?

В голосе Беннейта было столько заботы и обеспокоенности, столько искреннего недоумения, что Джоан не сдержалась, встала и прошла к двери. Однако остановилась и повернулась к герцогу.

– Я думала, вы выше этого.

Молниеносное движение, и он встал рядом.

Лицо его было рассерженным, и, удивительно, немного обиженным – так смотрел на нее Джейми, когда она его ругала. Не стоило винить Беннейта, он герцог до последней капли крови и не может понять чувства таких людей, как она.

Джоан подобрала юбку и опять поразилась, какой мягкой и невесомой была ткань. Сердце вновь сжалось, нет, ей не стоило быть такой грубой, она могла сдержаться, на первый раз определенно могла.

– Оно волшебное, такого красивого у меня никогда не было. Но вы поступили не лучше Селии, хотя подтолкнула вас к этому не злость, а жалость. Вы унизили меня. Как и все остальные.

Она знала, что этого не стоило говорить, поняла еще до того, как увидела перекосившееся от возмущения лицо герцога.