Щит и меч

Она положила ладонь к себе на грудь:

- Вот отсюда. Из сердца.

- А! - обрадовался Зубов. - Конечно, я так и думал. - Торопливо объяснил Вайсу: - Бригитта чрезвычайно мнительна. Правильно, я как раз хотел сказать тебе, Бригитта... - начал было он.

Женщина сняла ладонь со своей груди, прикрыла рот Зубову, попросила:

- Пожалуйста, не говори. Я понимаю, я все понимаю. - И, обратившись к Вайсу, объявила с гордостью: - Я понимаю, что ему теперь все труднее покидать меня. И он не умеет скрывать этого. И потому я ему все прощаю. Все.

Зубов покраснел, но глаза его радостно блестели.

- Пойду приготовлю кофе, - выручила мужа Бригитта и ушла, торжествующая.

Как только дверь за ней закрылась, Зубов сказал виновато:

- А что я могу поделать, если она так меня чует, что ли? Я даже сам удивляюсь. Но это вполне естественно. Даже в литературе такие факты описаны. Может, это нервные флюиды?

- Флюиды! - передразнил его Вайс. - От таких флюидов того и гляди засыпешься, только и всего. Не такая уж она наивная дурочка, оказывается. Тебе повезло. Но за такую для тебя "крышу" мне голову оторвать мало. Пояснил строго: - Боюсь я за тебя, вот что!

Зубов только победно усмехнулся.

Разливая кофе, Бригитта нежно говорила Вайсу о Зубове:

- В нем столько ребячества, наивности и постодушия, что я, естественно, всегда беспокоюсь за него. Он - как Михель из детской сказки. Черные крысы напали на города и селения, и он ничего не замечает, играет себе на своей дудочке и шагает по земле, глядя только вверх, - на солнце да на облака. А все кругом так ужасающе мрачно.

Зубов, не удержавшись, с усмешкой посмотрел на Вайса.

- Слышишь? А ты, птенчик, пугался!

Вайс, делая вид, что не понял намека, спросил Бригитту:

- Позвольте, откуда на нашей земле черные крысы?

Зубов лукаво подмигнул жене.

- Бригитта вовсе не собирается намекать на гестаповские мундиры. Что это тебе пришло в голову спрашивать, да еще таким тоном?

Бригитту не смутил вопрос Иоганна. Вызывающе глядя ему в глаза, она сказала твердо:

- Мой покойный муж носил черный мундир, и в профиле его было нечто крысиное. Но, возможно, это мне только казалось.

Теперь Вайс уставился на Зубова. Но тот, поднеся к губам чашечку с кофе, исподлобья посмотрел на Иоганна, еле заметно пожал плечами и пробормотал с притворной обидой:

- Пусть моя супруга считает меня глупеньким Михелем, но мне кажется, что об этом ей не следовало говорить вслух, даже в твоем присутствии, хотя ты и мой друг.

Бригитта обиженно поджала губы.

После кофе мужчины удалились в кабинет и обсудили все подробности предстоящей операции. А когда Вайс шел к себе в гостиницу, его не покидала щемящая грусть, какая порой охватывает одинокого человека, невольно ставшего свидетелем чужого счастья, пусть даже недолгого и хрупкого.

Уже давно Зубов рассказал Иоганну, что жизнь Бригитты с покойным мужем, старым развратником, была подобна домашнему аресту. Она ненавидела его упорно, злобно, неистово. И только одурманенная наркотиками, к которым ее приохотил муж, становилась вяло-покорной, ко всему безразличной. И после смерти муж она еще долго жила как бы двойной жизнью. Когда Зубов впервые увидел ее в кабаре, она показалась ему полупомешанной. Но потом он понял: это - действие наркотиков. Он сказал Иоганну:

- Что бы там ни было, а сначала мне просто было ее жаль, - и ничего больше. Вижу, пропадает она, ну, и пожалел...

А теперь Бригитта предстала перед Иоганном совсем иной.

Безгранично преданная, жадно любящая, она мгновенно настораживалась в минуты, когда безошибочное женское чутье подсказывало ей, что Зубову угрожает опасность.

Рядом с ней Зубов, высокий, сильный, с могучим конусообразным торсом и круглой мускулистой шеей, казался крепким дубком, на ветвь которого устало опустилась яркая залетная птица и вдруг начала доверчиво вить гнездо, не ведая, какие гибельные бури будут обрушивать на дерево свою ярость, сотрясать ствол, ломать ветви, срывать листву...

На другое утро Иоганн решил зайти к Дитриху, чтобы выведать дополнительные подробности, относящиеся к казни немецких военнослужащих.

В коридоре особняка, где находился замаскированный под водолечебницу филиал "Вали III", он увидел пана Душкевича. Некогда этот пан Душкевич помог майору Штейнглицу подыскать в окрестностях Варшавы усадьбы, подходящие для размещения разведывательных школ. С тех пор Иоганн с ним не встречался.

Душкевич только что вышел из комнаты, отведенной Дитриху.