Шелест Да не судимы будете

Немало из присутствующих членов ЦК уже знали о подго­товке «мероприятий», направленных против Н. С. Хрущева. Но пока что никто точно не знал ни сроков, ни самой формы исполнения «задуманного дела». Даже сами «организаторы» находились еще в какой-то прострации, неуверенности и нео-; пределенности. После расширенного заседания Президиума ЦК все члены и кандидаты Президиума ЦК собрались в комнате Президиума в Кремле за Свердловским залом заседания. Как обычно, началось обсуждение прошедших событий. Хрущев

обратился ко всем и спросил: «Ну как, товарищй, ваше мнениё о проведенном мероприятии и моем выступлении?» С удиви­тельным утонченным лицемерием многие заявили, что все хоро­шо, просто отлично! И, к моему удивлению, больше всех хвалебные речи расточал Брежнев. Больно и обидно было все это слушать, просто становилось страшно, какая гнусная «веш;ь» лицемерие, и не хватило ни у кого мужества сказать правду. Позже некоторые, в том числе и Брежнев, объясняли такое гнусное поведение «тактическим приемом», чтобы, мол, не навлечь подозрений и не вызвать тревогу у Хруш;ева.

В открытом споре, даже в борьбе единомышленников это подлый, недостойный прием. Как впоследствии окажется, это основной «стиль» Брежнева для расчистки себе дорбги к вла­сти — заигрывание, интриги, убрать с «дороги» людей, которые многое знают о нем, помогали ему на определенном периоде, и хуже всего — имеют свое собственное мнение.

Хрущев высказал соображение о созыве очередного Плену­ма ЦК, дал некоторые поручения. Сам он собирался уехать в отпуск. Поручено было вести все дела по Президиуму и Се­кретариату Н. Б. Подгорному.

В это время в ЦК была создана группа Шелепина и Полян­ского, которая готовила материал для предс1'оящего Пленума ЦК, но Хрущеву не было известно, что материал готовится не по его заданию и против него. Он же, Хрущев, в разговора>с утверждал что доклад к Пленуму в своей основе готов и что во время отпуска он его посмотрит, а где-то в ноябре проведем Пленум ЦК. По всему было заметно, что он не знал истинного положения, что ему готовится. Внешне держался спокойно. Вся «игра» вокруг него, безусловно, не была известна, хотя време­нами и чувствовалась какая-то настороженность в его обраще­нии.

Он во многом полагался и надеялся на Украину, на ее поддержку его деятельности, доверял он товарищам, с которы­ми работал в Президиуме ЦК КПСС. Во всей «затее и полити­ческой игре» отводилась огромная роль Украине. Это понимали и товарищи, которые готовили материал к Пленуму, вот почему контакты по всем вопросам и информации были регулярными.

Все мы, кто знал и был посвящен в некоторые подробности подготовки «дела», ходили по острию лезвия. Хотя многие вопросы и были уже «блокированы», но опасность была гро­мадная. И. С. Хрущев был первым секретарем ЦК КПСС, Председателем Совмина СССР. В наших условиях это не огра­ниченная ничем власть, и, по существу, свобода действий. Его команда, одно слово — и многие из нас были бы «обезвреже­ны», изолированы и даже уничтожены, ведь велся по существу и форме заговор против главы правительства, а чем это конча­ется, хорошо известно. Но, несмотря на наличие сигналов и даже явных фактов «политической интриги и прямого загово­ра», на сей раз Хрущев проявил излишнюю доверчивость, притупил бдительность и остроту. Он очень верил в свой авто­ритет, доверился всякой лести и признаниям в верности ему. В подтверждение этому можно привести нема|ю фактов. Один из них — мой разговор с Подгорньпл в Киеве.

Возвращаясь из Венгрии или Болгарии (это было уже нака­нуне октябрьского Пленума ЦК), Подгорный сделал «вьшуж- денную» посадку в Киеве «из-за погодных условий». Мы с ним встретились наедине ночью и много говорили о сложившейся обстановке. Я проинформировал его по вопросу, с кем из членов ЦК КПСС я встречался и вел беседу в разных формах. Со многими разговор бьш откровенным, некоторых «прощупы­вал» — отношение и реакщш были разные, некоторые терялись и отвечали на вопрос что-то не совсем внятное. С некоторыми товарищами я просто опасался вести разговоры на эту тему, об этом я и сказал Подгорному. Он мне в ответ сказал: «Будь осторожным». Впоследствии я убедился, что опасения были не безосновательными. Н. В. Подгорный проинформировал меня

о проводимой работе по «делу» и тут же сказал, что из некото­рых источников известно, что многие члены и кандидаты Пре­зидиума занимшт не твердую позищпо, а довольно шаткую и опасную, что кое-кого даже пришлось предупредить об «ответственности» за возможные последствия, разглашения или выдачу сведений по «делу».