Шестое чувство

Мне пришло в голову, что именно здесь двухэтажный корпус прирастает третьим этажом. Получается… двухуровневая квартира? Ничего себе шик! Три окна в стене – это метров восемь, не меньше. Умножаем, удваиваем – в сто двадцать квадратов хата! Да еще и в два этажа.

Буржуи!

Если эта застройка предназначалась, насколько я знаю, для строителей города, то в этом «скворечнике» наверняка жил босс! Какой-нибудь начальник треста или крутой архитектор. Любопытно, что весь ряд домов по этой улице, а она без малого с полтора километра, строился практически в степи. За городом. Жили по одну сторону новой улицы. А с другой, восточной стороны дороги, народ сажал себе картошку и выращивал морковь с укропом. Это чтоб далеко не ходить – времена были голодные. Сейчас здесь практически центр города: тихий патриархальный райончик среди вольготно раскинувшихся высотных массивов кругом. Напоминает «глаз бури», где вечный штиль тихим пятачком уживается с безумствующей рядом стихией.

А где были огороды – так и осталась частная застройка. Просто вокруг грядок выросли стены из рваного камня и появились домики.

Морковь нужна во все времена!

Мы с Сашкой стояли перед высокими старинными дверями и почему-то не решались позвонить в звонок. Видимо, потому, что он был какой-то архаичной конструкции: с потемневшими от времени завитушками вокруг кнопки. Не пойму, почему нас останавливала такая ерунда?

Наваждение какое-то.

Я встряхнул головой и бесстрашно утопил кнопку пальцем.

Что это? Звон колокола? Да ладно!

Еще позвонил.

Бом! Бом! Бо-о-о-ом!

Никто не выходит.

Нетерпеливый Сашка потянул дверь на себя.

Открыто!

Заглянули – темень несусветная. И… чем-то воняет. Точнее, даже не воняет, наверное. Пахнет. Так как запах не то чтобы противный, а… непривычно экзотический. Ладан, что ли? Или… камфора? На ум пришло подходящее слово – благовония.

Ну… пусть так.

– Пойдем, что ли… – шепнул Сашка. – Посмотрим, что там.

А ведь он тоже того… дрейфит.

Мы осторожно зашли в прихожую.

Я нащупал на уровне головы выключатель на витых наружных проводах. Щелкнул. Электричества не было! А что… так можно жить? Ведь квартира брошенной не казалась. Более того, она была… жилая! Человеческое тепло ни с чем не перепутать.

Слева от прихожей, откуда-то сверху, раздался далекий шорох.

Я заглянул за угол – там была лестница. Старинная, изогнутая, с пузатыми балясинами, поддерживающими широкие перила. По такой лестнице просто тянуло прогуляться кверху. Вперед, гардемарины!

Ступени под ногами мягко поскрипывали, создавая ощущение благородной старины, а ширина пролета позволяла нам с Сашкой шагать бок о бок, не отставая и не забегая вперед. На втором… а если в масштабе всего дома – на третьем этаже было гораздо светлее. Там был огромный зал без перегородок. В три стены – по три окна в каждой – и на некоторых окнах тяжелые портьеры были слегка раздвинуты. Пол устлан толстенными коврами, а стены задрапированы пыльным бархатом болотно-зеленого цвета.

Да, точно – темно не было.

Поэтому хорошо было видно хозяина, который сидел по-турецки на каком-то помосте. Он прекрасно видел, что к нему кто-то пришел, но продолжал невозмутимо курить что-то невообразимо сладкое, тлеющее в трубке с длиннющим мундштуком.

Но не в этом была главная странность ситуации.

Сам хозяин представлял собой что-то невообразимое, ибо странностей в этом человеке было столько, что мы…

Да мы просто выпали в осадок!

Застыли в шоковом состоянии, как два соляных столба.

Ну и ну!

Такого я еще не видел.

Глава 17

Собачья философия

С чего начать?

Видимо, с того, что бросалось в глаза сразу.

А бросалось очевидное: перед нами сидел глубокий старик. На вид – лет девяносто, ну никак не меньше. Ассоциативно он сильно напоминал высушенный в Каракумах саксаул, годный разве что для цепляния к его колючкам упряжи для верблюдов: весь кривой, несимметрично раскоряченный и цветом очень похож на старую отполированную деревяшку. На смуглом ссохшемся теле, чем-то напоминающем мумию фараона, – ни одного волоска. Включая и то место, где когда-то были брови. И… странным образом выглядело это нормально, словно так и задумано Мамой-Природой.

Почему первым словом я упомянул определение «кривой»?

Да просто в непропорциональном силуэте старика все выглядело вызывающей дисгармонией – голова несоразмерно велика по отношению к миниатюрному тельцу, одно плечо выше другого, а позвоночник так искривлен – видимо, старческим сколиозом, что как минимум в двух плоскостях эти вопиющие искажения были заметны даже невооруженным взглядом. Да так, что старик оставлял впечатление чуждого нашей цивилизации гуманоида!