Шиноби Мрачного Рассвета

Как кристалл в своем росте сливается с подобным себе, создавая друзу, так и его разум стал не единственным, доступным сознанию. Не инородное вкрапление телепатической атаки, нечто совершенно иное. Странное, необъяснимое ощущение. И знакомое. Не раз в прошлой жизни он сталкивался с подобным. В темных подземельях Некрополиса и среди мхов Астерканской долины, под сенью дубов Могильного кургана, и на выжженных солнцем камнях Корванского плато. Они приходили к нему, когда он стоял над телами их жрецов. Грозили, стращали, приказывали, просили...

Джашин почтил его своим вниманием.

Варкастер молчал, не собираясь начинать диалог первым, анализируя ощущения от незваного гостя. В разное время он сталкивался с разными богами. Ему были знакомы и всеобъемлющая гордыня Могдрогена, и безумие пустоты Х’тона, и неутолимый голод Опустошителя. Но Джашин не походил ни на кого встреченного ранее. Отстраненное, холодное присутствие. Последние сомнения относительно местных культистов рассеялись. У мира шиноби имелись собственные боги. Один, по крайней мере.

Пауза затягивалась. Джашин молчал, словно тоже пытаясь разобраться в маге. Варкастер терпеливо ждал, нисколько не обеспокоенный. В свое время он уделил немало внимания вопросу божественности, и теперь прекрасно представлял, чего стоило опасаться, а чего нет. Боги были могущественны, бессмертны...

И бессильны.

Перешедшим в иную форму существования, им было так же трудно вмешиваться в дела реального мира, как людям в жизнь существ, обитающих в тех глубинах океана, куда никогда не проникает солнечный свет. Власть богов ограничивалась приверженцами собственного культа, жрецами и алтарями. К последним, видимо, относился и знак на полу, в который Варкастера угораздило вкатиться, отдав Джашину некую толику власти над собой. Высшим же проявлением бога являлся аватар — земное воплощение его воли, смертная оболочка, вмещавшая лишь ничтожную часть сил, но зато способная свободно действовать в реальном мире.

Маг знал — даруемых алтарем возможностей Джашину не хватит, чтобы просто убить того, кто ему не поклоняется. А если где-то поблизости обнаружится аватар... Варкастер несколько раз встречался с ними и пережил эти встречи. Аватары — нет. Конечно, он мог чего-то не знать, а боги другого мира могли играть по иным правилам. Но некромант все равно не умел бояться, и потому просто ждал.

Мир пришел в движение так же неожиданно, как и остановился. Брызнула кровь, голова куноичи слетела с плеч. Мигом преодолел последние три шага Какаши, всаживая технику под ребра седого бакутонщика.

Бог ушел, не удостоив некроманта беседой.

Ничуть не огорченный, Варкастер распылил Стрелой рока не собиравшееся умирать тело куноичи, и развернулся к оставшемуся в одиночестве старику, готовя Урожай душ.

Если ему удастся освоить способность накапливать в себе чужую жизнь, он приблизится к неуязвимости настолько близко, насколько это вообще возможно. Даровано было знание Джашином или нет — не важно. Магия выше богов. Заклинания остаются заклинаниями, кто бы их ни придумал, кто бы ни использовал. Дригу Варкастер тоже не поклонялся, что ничуть не уменьшало эффективность заклятья, зовущегося его кровью.

В одиночку старик долго не продержался. Какаши нагнал его в толще камня, когда, пользуясь отказом барьеров полигона, тот попытался отступить. Вынужденный вновь вынырнуть на поверхность, шиноби Ивы попался в паутину Шикамару и встретил свой конец под ударом Стрелы рока.

Спрятанная на теле Варкастера плашка печати потеплела, подтверждая срабатывание. Теперь оставалось только ждать — возможность проверить улов появится у него лишь по возвращении в Коноху.

— Прошу прощения, хокаге-сан, враги закончились, для вас никого не припасли.

Обернувшись на голос Ульгрима, некромант увидел выходящих из дыры в стене Минато и Хирузена.

— Вижу. Наруто, ты в порядке? — почему-то взгляд отца сразу прикипел к некроманту.

— Да, — озадаченно ответил тот.

После секундного молчания хокаге буркнул:

— Сделай так, чтобы эти тряпки не увидела Кушина. Это приказ, понял?

Некромант оглядел себя. После всего случившегося сегодня его форма превратилась в совершенную рванину. Впрочем, Варкастера это не сильно волновало. Когда Юна сожгла плащ с печатями, он отказался от идеи дорабатывать одежду, переведя ее в разряд расходников. Так что расползающиеся на клочки куртка и штаны были хоть и наилучшего качества, особой ценности не представляли. Куда больше беспокоило повреждение нанесенных на тело фуин с прахом. Краска Поглощением не восстанавливалась и далеко не все печати остались работоспособны после исцеления. Предвидя эту проблему, Варкастер вместо нескольких татуировок большой емкости с самого начала выбрал более кропотливый вариант с нанесением десятков миниатюрных знаков. Сейчас ощущения подсказывали некроманту, что потеряны процентов пятнадцать резервов. Больше чем он надеялся, но меньше чем опасался.

— Понял.

Учитывая чрезмерно эмоциональные реакции Кушины, ей действительно не стоит знать о масштабе полученных его телом повреждений.