Шкаф с ночными кошмарами

– Правда? – Леда мгновенно преобразилась, ее глаза так впились в лицо Дина, что он почувствовал себя неуютно. – Как она? Ей очень плохо? Холодно? Больно? Она с вами говорила?

– Нет, со мной она не разговаривала. Она в участке, Леда, и ей не больно и не холодно. С ней хорошо обращаются.

Леда подобрала под себя колени, и Дин не мог не заметить, что она сидит совсем рядом. Его это напрягло, но он не стал отодвигаться. Он хотел задать вопросы и получить на них ответы.

– Они не верят, что это она? Я ведь говорила вам: моя тетя не могла этого сделать. Ее подставили.

– Кто подставил? У тебя есть подозреваемые?

– А у вас? – спросила Леда и посмотрела на Дина в упор. Он вдруг почувствовал, что она его проверяет или хочет подловить, и медленно покачал головой. Говорить о том, что Лаура очень хорошо подходит на роль подозреваемой, не хотелось. Ведь Леда сейчас, несмотря на раннее утро, согласна разговаривать. Дин не хотел портить этот момент.

– Давай поговорим о том, кто за тобой следит, Леда, – тихо произнес он, радуясь тому, что между ними установилось не только понимание, но даже некоторая степень доверия. Она не отшатнулась и не заорала – очевидный прогресс. – Помоги мне разобраться. Помоги разобраться в том, кто тебя преследует.

– Вы знаете кто.

– Твой отец? Ты хочешь сказать, что за тобой следит твой отец? Он умер, Леда.

– Я знаю, что с ним случилось, детектив Дин! – воскликнула она, откидывая покрывало и вскакивая на ноги. – Думаете, я не знаю, что вы хотите сказать? Я знаю, кем вы меня считаете. Думаете, что я сумасшедшая!

Дин медленно поднялся и строго произнес:

– Позволь мне самому решать, о чем я думаю, Леда.

Она удивленно открыла рот, но не нашлась чем возразить. Секунд пять спустя она скрестила руки на груди и отвернулась. Дин отрешенно заметил, что на ней странная ночная рубашка с длинными рукавами и шерстяные носки, причем один почти сполз с ноги.

– Вы правы, я не всегда понимаю, что происходит вокруг меня, – вдруг призналась она, и Дин оторвал взгляд от носка. Увидел, как Леда в сумраке сглатывает. – Но кто-то следил за моей семьей. Он подставил тетю Лауру. Кто-то умный и расчетливый. Кто-то, кому это выгодно. Отвести от себя подозрения…

– Отвести подозрения?

– Да, детектив Дин. – Леда посмотрела на него. – Я думаю, вы уже близки к разгадке и он пытается запутать вас.

– Кто пытается меня запутать?

– Человек, который следит за мной. – Леда нервным движением провела рукой по затылку. – Я чувствую, что он наблюдает. Ждет, когда я останусь одна. Из-за меня и вам грозит опасность, детектив.

Дин вдруг понял, что морально устал, пытаясь понять происходящее. Одно ясно: Леде верить нельзя. Она не ведает что творит, и в ее разуме все перепуталось. Говорить с ней то же самое, что есть с закрытыми глазами блюдо, насыщенное специями, – сложно сразу разгадать весь спектр пряностей.

Придется еще раз проникнуть в участок, но на этот раз поговорить с Кристмасом и Нильссоном. Вот только их не заманишь стриптизом. Может, сказать, что он устроился доставщиком пиццы и будет в течение полугода бесплатно их подкармливать? Леду Стивенсон не стоит убирать из поля зрения. Нужно вытянуть из нее всю информацию, а затем уже отделить полезную от бреда. Понять, когда она лжет, а когда говорит правду.

Перед тем как вернуться на кухню и закончить завтрак, а затем забраться в спальный мешок и уснуть, Дин на всякий случай спросил:

– Подозреваемые у тебя есть? – И направился к двери. – Ну, как ты думаешь, кто этот умный и расчетливый человек, который следит за твоей семьей?

– Кая Айрленд.

Дин остановился и обернулся. Он не был удивлен, но все равно притворился, что заинтересован.

– Почему ты так считаешь?

Леда медленно опустилась на кровать и подтянула колени к груди; закусила губу, подбирая нужное слово, и Дин не выдержал, вернулся и повторил вопрос. Леда пожала плечами:

– У нее взгляд убийцы.

Отлично.

– Она напоминает мне его временами.

– Твоего отца? – уточнил Дин. Леда вздрогнула и посмотрела на дверь, будто думала, что Джек Стивенсон вдруг переступит порог и вновь вцепится в нее, как тигр в антилопу.

– Сейчас она наблюдает издалека. Он тоже так делает. Пока я у вас.

– Леда. – Дин опустился на корточки. Ему безумно захотелось взять ее за руки и тряхнуть ими, попытаться приободрить ее. Леда искоса посмотрела на него; взгляд был грустным и потерянным, он словно молил о защите; острые ключицы приковывали взгляд.

– Твой отец мертв.

Дин мысленно похвалил себя за пусть хрипловатый, но скорбный тон голоса. Он, конечно, не сочувствовал ее отцу, нет. Как можно сочувствовать чудовищу из детских кошмаров? Что можно испытывать по отношению к твари, которая прячется под кроватью и желает схватить маленькую девочку за лодыжку и утянуть в темноту?

Ему лишь жаль Леду. Одно чудовище отобрало у нее мать, а второе – невинность. Монстры повсюду. Прячутся за масками обычных людей. Врачей, преподавателей, стриптизеров и разносчиков пиццы.