Шкаф с ночными кошмарами

Однажды она разбудила его, потому что ей почудилось, будто в ее квартиру забрался грабитель. Во второй раз она постучалась затем, чтобы он познакомился с ее двадцатисемилетней дочерью Альбиной, которая приехала на праздники. Тогда-то Дин и узнал, что Марта выдумала глупую историю про грабителя, и деликатно объяснил, что у него уже есть пара.

– Я думала, ты гей, – начала Марта с ходу. Дин обернулся, чтобы посмотреть на Леду, но за ширмой ее не было видно. Он вышел из квартиры и прикрыл дверь.

– О чем вы говорите? – Все-таки время было раннее, и ему до жути хотелось спать. А теперь еще и есть – в животе стало побаливать. А может, у него уже язва желудка из-за сумасшедших соседей?

– Я думала, ты гей.

– Я понял, что вы сказали, – терпеливо произнес Дин. – Вы для этого меня разбудили?

– О! – драматично воскликнула Марта, всплеснув руками. – Не притворяйся, что спал, дорогуша! Я все понимаю, – продолжила она тем же надменным тоном, которым заявила, что он гей, – я понимаю: невеста, первая брачная ночь, но нельзя…

– Стоп. – Дин поднял руку и прикрыл веки, и Марта как по команде замолчала. – О чем вы говорите? – Ему хотелось подвести ее к двери своей квартиры и показать на табличку с номером: здесь живет Эндрю Дин, а не какой-то гей, у которого сегодня первая брачная ночь.

– Я прошу вас вести себя тише, вот о чем я говорю. Я не знала, что у тебя есть невеста. Но сейчас будние дни, понимаешь, о чем я? Я рада за вас, но пусть она кричит тише. – Завершив свою драматичную речь, Марта вздернула подбородок и прошествовала в свою квартиру, напоследок громко хлопнув дверью.

Дин вернулся в квартиру и едва не столкнулся с Ледой, прячущейся за ширмой. Она опустила скрещенные руки и пробормотала:

– Мне жаль, что из-за меня у вас проблемы.

– Ты ходила домой, – сказал Дин, глядя на ее ночную рубашку. Теперь-то он понял, что его смутило. Леда покрутила в пальцах подол, дергая его в разные стороны.

– Я не думала, что это проблема. – Ее щеки загорелись румянцем. – Я не знала, что кто-то может подумать…

Дин перебил:

– Это не проблема – что ты выходила. Но я думал, ты боишься. – Его голос был резким, но все оттого, что он устал и был голоден. И он не хотел, чтобы весь город знал, где именно живет Леда Стивенсон. Вдруг ее заберут, а он так и не узнает правды? – Иди спать, Леда.

Он прошел к своему спальному мешку и, не оборачиваясь, забрался внутрь.

– Вы же сказали не бояться, – произнесла она за его спиной, а затем раздались шаги в сторону кровати. Дин, гипнотически глядя на ножку письменного стола, задал себе вполне логичный вопрос: «Леда ведь не думает, что будет жить здесь до окончания УЭК?»

Как только он выяснит нужную ему информацию, он отправит ее назад домой.

* * *

Сегодня мне не позволили остаться на ночное дежурство, на что доктор Арнетт сочувствующе сказал:

– Ох, нет, бедная доктор Айрленд, чем же ты займешься сегодняшней ночью? Наверное, если не сменишь горшок миссис Фоллис, и заснуть не сможешь?

– Не смешно, доктор Арнетт. – Я хмуро покосилась на него и едва не столкнулась с женщиной в одежде медсестры, что не укрылось от внимательного взгляда наставника:

– Видишь? Твоя реакция ослабла, Кая. – Когда он назвал меня по имени, стало понятно, что он предельно серьезен и мне не отделаться легко.

Доктор Арнетт остановился посреди коридора, отступив к стене и пропуская тем самым парня на коляске, и я приблизилась, потому что было ясно, что он не собирается оставлять меня в покое. Его живые глаза внимательно всмотрелись в мои. От него пахло лекарствами и еще чернилами от шариковой ручки. Я опустила взгляд к ногам, как провинившийся ребенок.

– Ты очень устала.

– Я знаю.

– И что?

– И что?

– И что ты собираешься с этим сделать?

Я взглянула на него.

– Подожду субботы и приму ванну с пеной и колой.

Уголки губ доктора Арнетта дрогнули, морщинки на лице углубились.

– Мне нравится твой сарказм, но я серьезно, Кая. Я знаю, что тебе тяжело. Нам всем тяжело, ведь Скалларк была частью команды. – Я сглотнула, но не отвела глаз и не попросила доктора Арнетта замолчать. Поэтому он беспрепятственно продолжил, и его тихий голос смешался с характерным больничным шумом: – Если начистоту, это я попросил, чтобы тебя не оставляли на дежурство. – Он помолчал немного. – Ты не выглядишь удивленной, и меня это радует. Ты должна меня понять. Я волнуюсь.

– Я понимаю. – И еще было приятно, что доктор Арнетт обо мне заботится. Я не обращала на его слова внимания, а теперь вдруг ощутила это всей кожей – он беспокоится обо мне, и ему меня жаль. Я смиренно вздохнула. – Хорошо. Как скажете.

– Думаешь, сможешь выжить без горшка миссис Фоллис?

– Если он пропадет, вы знаете, кто его украл.

– Я все еще удивлен, Кая. Никогда бы не подумал, что ты можешь шутить! – Он одобрительно хлопнул меня по плечу, но тут же стушевался: – Не болит?

– Не болит.