Штрафбат Павла Первого: Штрафбат Его Императорского Величества. Спецназ Его Величества. Диверсанты Его Величества. Заградотряд Его Величества

– Вы так спокойно об этом говорите?

– А почему я должен беспокоиться? И бросьте шляхетские привычки, Сигизмунд Каземирович, они русскому человеку не к лицу. Наша задача состоит вовсе не в победе над противником…

– А в чем же?

– В его уничтожении. Как говорится, почувствуйте разницу.

– Но разве это благородно?

– Что может быть благороднее защиты Родины?

– Иезуитством попахивает…

– Патриотизм, Сигизмунд Каземирович, исключительно он один. И малая толика прагматизма, куда уж без него.

Глава 9

Капитан Иван Лопухин погрозил кулаком каркающим над головой воронам, но более решительных действий против них предпринимать не стал. Черные бестии со вчерашнего дня кружат огромной стаей, и совершенно не хочется повторить подвиг младшего сержанта Воейкова, давеча решившего спугнуть птиц пистолетным выстрелом. Бабахнул и тут же был подвергнут жесточайшей бомбардировке. Печальный итог…

– А скажи мне, друг Теодор… – Начальник штаба батальона забрал у командира лопату, которой тот орудовал с ловкостью, указывающей на многолетнюю привычку. – Вот скажи мне, Федя, не слишком ли мало одной нашей дивизии против всей наполеоновой армии?

– Да сколько той армии осталось? – легкомысленно отмахнулся майор Толстой и достал из кармана трубку. – И потом, Ваня, твой бледный вид решительно нарушает всякую маскировку.

– На себя посмотри, красавчик, – нервно рассмеялся Лопухин, вгрызаясь лопатой в мягкий песчаный грунт. – Давно руки перестали дрожать?

Вообще рытье окопов является верным средством для устранения последствий неумеренных возлияний, и господа офицеры, страдающие от вышеупомянутых последствий, принимали участие в общих работах в лечебных целях, но исключительно добровольно. Генерал-майор Тучков, вчера поздравивший друзей с новыми чинами, предлагал день отпуска, но, по здравому размышлению, оба от оного отказались. Денис Васильевич Давыдов привез неутешительные известия, подтвердившиеся данными разведки и донесением, присланным с воздушным шаром из Ставки светлейшего князя Кутузова, потому отдых сейчас подобен промедлению. А то и самой смерти.

– Копай, чего уж там…

Красногвардейская дивизия, спешно собранная в единый кулак, готовилась встречать неприятеля неподалеку от Минска, перекрыв единственную удобную для отступления дорогу. В том, что Бонапарт пойдет именно здесь, сомнений нет, так как участь шведского короля, избравшего путь через Полтаву, Наполеона не прельщает. Там, с юга, из-за припятских болот показывает внушительный кулак армия генерала Барклая, собранная как раз для такого случая. Французы наверняка предпочтут привычного противника сомнительному удовольствию войны с дикими ордами калмыков, башгирдов, якутов и более цивилизованных, но очень страшных казаков. Последние, правда, есть и у Кутузова, но в меньших количествах, что внушало супостату определенные надежды…

– А почто мы не на опушке леса окапываемся? – Лопухин вытер пот рукавом и с кряхтением распрямился. – Оттуда в случае чего и смыться можно.

– Там тоже будем, – успокоил товарища Федор Иванович. – Шестая линия обороны как раз там и пройдет.

– Какая? – удивился капитан.

Толстой выпустил клубы сизого дыма и глубокомысленно заметил:

– Что ни говори, а виргинский табак куда как лучше турецкого. У того и крепости настоящей нет, да и вообще…

– Зубы-то мне не заговаривай.

– А вот не нужно спать на Военном совете.

– Ты тоже спал, – парировал Иван.

– Дремал, – нехотя согласился Толстой. – Только я потом у Миши Нечихаева тетрадь с записями взял.

– И что в ней?

– План нашей победы.

– Вот как?

– Сомневаешься?

– В победе? Нет, в ней не сомневаюсь. А вот в твоей способности разобрать Мишкин почерк – очень даже.

– Не дерзи командиру, герр Иоганн. И пошевеливайся, скоро бревна привезут.

Красногвардейцы готовились к обороне основательно. Давно уже никого не удивляло требование императора избегать встречных сражений в чистом поле и при возможности зарываться в землю, так что лопата в вооружении солдата занимала почетное место наравне с винтовкой. Закапываться – тактика известная, еще римляне окружали себя рвами и валами, так что она не вызывала отторжения даже у старых, начинавших службу при Екатерине вояк.

Лейтенанту Нечихаеву проще – прежние порядки он застал самым краешком и рытье окопов полагал чем-то само собой разумеющимся. Правда, гусарские полки готовили для другой войны, делая упор на диверсиях во вражеских тылах, уничтожении штабов, захвате и удержании переправ, но и обороне уделялось немало времени. Немногим меньше, чем минному делу.

– Что вы думаете об это позиции, Денис Васильевич? – Мишка с некоторой долей сомнения осматривал небольшой пригорок, при общей гладкости местности позволяющий хорошо видеть первую линию окопов. – Подойдет сия точка?

– Непременно, Михаил Касьянович, – отозвался Давыдов, в отличие от большинства офицеров, оставшийся в звании капитан-лейтенанта. – Как раз на пределе дальности наших винтовок, а для артиллерии вполне подходящая дистанция.

– Тогда работаем. – Нечихаев соскочил с коня и махнул рукой ожидающим в отдалении казакам: – Соломоныч, давай сюда!