Шумерские ночи. Том 2

— Я вызываю и заклинаю тебя, дух Эхтенна! — торжественно провозгласил Креол. — Я, исполненный силой Всевышнего, призываю тебя именем Мардука, именем Йог-Сотхотха, именем Элигора и своим собственным! Явись и исполни мое желание!

Из воздуха выступила гротескная фигура. Словно мясистая пирамида с тремя ногами и тремя руками. На самой ее вершине раскрылось око, по всей ширине разверзся губастый рот, и оттуда донеслось:

— Вот я, Эхтенна, Владетельствующий над Плотью, стою пред тобою, договор заключивший. Один раз в одиннадцать лет я обязан голосом сказать тебе: будет исполнено, и я скажу это голосом, когда услышу твой приказ.

— Ты специализируешься в телесных преобразованиях, — произнес Креол, сверяясь со свитком. — Верно?

— Таково мое предназначение. Говори голосом, кого и как мне изменить. Я могу сделать твоих врагов слабыми и чахлыми или же сделать их ноги неспособными ходить, либо…

— Не врагов, — потребовал Креол. — Меня. Сделай меня сильнее и выносливее. Улучши мышцы.

— Я ограничен твоей человеческой природой, ибо не могу преодолеть твою смертность, — донеслось из пасти Эхтенны. — Но все мои способности в твоих руках, маг, и я голосом говорю тебе: будет исполнено.

Креол закатил глаза. Мардук Куриос, какой этот Эхтенна нудный. Голосом он говорит. Так и хочется ему врезать. Но если с первого же призыва начать бить демонов Элигора, отношения у них не заладятся.

Когда Эхтенна закончил, Креол осмотрел себя и… остался недоволен. Ну да, мышцы улучшились. Их стало немного больше, и они лежали как-то плотнее, что ли… сложно сказать. Креол чувствовал себя сильнее, чем прежде, а вскинув суму с принадлежностями — ощутил, что вещей там будто убавилось, хотя Креол ничего не убирал.

Но и только-то. Он просто стал немного сильнее. Он и до этого был довольно крепок, а теперь стал еще крепче — но и только-то. Это не стоило призыва демона. Не стоило целого желания. А повторно Эхтенну теперь не призвать еще одиннадцать лет.

Креол вдруг почувствовал, что получил не так уж и много от этой сделки.

Одного за другим он призвал Дархея, Шумму, Свинси’Дио и Горту, отдав им тоже приказы. В Шахшаноре прибавилось золота, появились разукрашенные самоцветами ворота и боевой грифон, а также Креол получил еще… кое-что полезное, но все равно ему показалось мало. Дары демонов щедры, но это точно стоило продажи души?

В Креоле начал подниматься гнев на самого себя… но больше на Элигора. В первую очередь на Элигора.

Но Креол сдержался. Так или иначе, впереди у него по меньшей мере лет пятьдесят. Он сумеет что-нибудь придумать. Не обязательно переживать из-за этого прямо сейчас.

Прямо сейчас стоит переживать из-за визита императора, до которого остались считаные дни. От этого зависит грядущий титул архимага.

Энмеркар Второй, конечно, великий император. Люди всегда добавляют это «конечно», словно стараются убедить сами себя. Ни для кого не секрет, что он уступает своему прадеду, полубогу Энмеркару Первому, что приходился внуком пресветлому Шамашу. Даже для самого Энмеркара Второго это не секрет.

Но именно поэтому впечатлить его посложнее, чем его прадеда. Тот-то знал, что он велик и могуч, а его правнуку постоянно приходится это доказывать.

Хотя бы самому себе.

И когда к вратам Шахшанора подъехала вереница запряженных ламассу колесниц, на стенах колыхались знамена. Рабы стояли в две шеренги, прикрыв лица ладонями и низко склонившись. Все были празднично одеты, музыканты играли на флейтах и гобоях, а наложницы Креола держали пышные хлебы с возложенными поверх кусочками шоколада.

Император сошел с колесницы, опираясь на руку глашатая. Он милостиво отломил кусочек хлеба и съел весь шоколад. Это изысканное лакомство из Праквантеша редко доводится вкушать даже императору.

Обликом Энмеркар Второй тоже не был столь грозен и величествен, как Первый. Невысок ростом, худощав, с глубоко запавшими глазами и тонкими губами. Он выделялся лишь пышной завитой бородой, которая спускалась почти до пояса. Одежды на нем тоже были не столь богаты, как на иных его придворных. Ровно до такой степени, чтобы соблюсти обычаи.

Креол стоял, словно столб проглотил. Ему следовало тоже склониться перед владыкой, но шея отказывалась гнуться. К счастью, Энмеркар Второй не придавал значения церемониальным условностям. Он ценил своих магов, знал, сколь велика от них польза, и прощал некоторые вольности.

Особенно лучшим из них — магистрам и архимагам.

— Это и есть знаменитый Шахнашор? — воскликнул император, с интересом разглядывая роспись на стенах. — Я слышал многое о…

— Государь!.. — вскинул руку глашатай. — Кххррм!..

Императорская свита замерла в ожидании, флейты и гобои смолкли, а глашатай развернул длиннющий свиток и звучным голосом провозгласил:

— Энмеркар Второй, сын Энмеркара, внук Энмеркара и наследник Энмеркара Первого, потомок Мескингашара, император и верховный жрец Шумера!

Креол прищелкнул пальцами, и парящий над его головой Хубаксис оглушительно заверещал: