Шурупы

– Енот, – сказал он сквозь зубы. – Да не тот…

– Мама дорогая, это что за механизм? – изумленно вопросил один из молодых медиков. – Кто-нибудь знает?

– Как не знать, – невозмутимо ответил ему Степаныч. – Вылитый поисковый автоном. Только почему-то черный.

– И без хвоста, – добавил пилот.

Не зря Виталия недавно пробирал лорейский холодок. Именно там и встречался ему точно такой же «Енот», с виду – эффектор поисковой системы EN. Черный. Поддельный. Настоящие «Еноты» были серыми и подчинялись летающей матке. Поддельный лорейский «Енот» был порождением чужой базы и подчинялся, надо понимать, ей же. Тогда база Виталия только прощупывала и в конечном итоге пощадила. А как сложится теперь?

– Ловить будем? – очень серьезно спросил Юра. Спрашивал он, без сомнений, у Виталия и только у Виталия, но остальные этого, скорее всего, не поняли.

– Зачем его ловить? – удивился молодой медик.

Виталий повернулся к ним – надо уже было этих служителей Гиппократа как следует рассмотреть и научиться различать. Сначала Виталий решил не забивать лишними именами и образами голову, потому что обычно таких людей встречаешь в первый и одновременно последний раз в жизни. Но раз уж «Печора» наперекор планам присела в безлюдной тайге Флабриса, на какое-то время все на борту становились товарищами по несчастью.

Итак, молодых медиков было двое. Один среднего роста, чернявый, как и пилот Вадик, в звании мичмана. Второй – высокий и огненно-рыжий, чуть постарше, лейтенант. Кофе варил рыжий. Говорил чаще чернявый. Имена если и назывались – Виталий их или не запомнил, или вообще проспал нужный момент. Значит, так и будут – рыжий и чернявый, пока кто-нибудь не обратится к ним по именам.

По вопросу ловли черного «Енота» высказался чернявый. Ответил ему непосредственный начальник – Степаныч, майор медицинской службы:

– Гораздо интереснее вопрос – зачем он сюда приперся?

Невзирая на бесспорную риторическую подоплеку, вопрос Степаныча показался Виталию более значимым, нежели вопрос его чернявого подчиненного. Но хуже всего было то, что ответа у Виталия не имелось ни на один из них. Даже риторического не нашлось.

У шлюза повисло напряженное молчание. Черный «Енот» замер в подлеске метрах в пятнадцати от людей. Чего или кого он высматривал – поди пойми. Но что-то подсказывало Виталию – именно его, истинного первопроходца чужой лорейской базы. Причем все происходящее относилось скорее к линии TS, чем к линии R-80.

Поэтому он просто встал и решительно направился к «Еноту». Кадет увязался было за ним, но Виталий жестом усадил его на место.

Виталий и сам не знал, чего ожидать. По идее, «Енот» мог либо подпустить его, либо кинуться наутек. Интуиция настаивала на бегстве, логика – на ожидании. Та же логика подсовывала и дальнейшие выводы – если побежит, значит, просто подсматривал. Если подпустит – возможны варианты.

Когда Виталий сократил расстояние наполовину, «Енот» проворно нырнул глубже в подлесок и исчез из поля зрения. Запнувшись на мгновение, Виталий продолжил путь.

И оказался прав: «Енот» не просто сбежал, он оставил что-то у древесного ствола, рядом с которым прятался. Небольшой черный браслет с ажурными эластичными дугами и овальной линзовидной блямбой посередке. Верх блямбы был плоский, гладкий, матовый и живо напоминал жерла корабельных термосенсоров, каталожные номера в серии LS – цифры в памяти не закрепились, в отличие от серии.

Виталий присел над браслетом, не торопясь брать его в руки.

Глупая, конечно, пауза. Все равно ведь придется брать – или зачем тогда это все?

Он как раз набрал в грудь воздуха, собираясь вздохнуть, убедить себя, будто осмелел, и уже коснуться наконец этой аспидно-черной вещицы, но тут неожиданно у него над самым ухом произнесли:

– Погоди хватать…

Доброжелательно так произнесли, по-отчески.

Виталий вскочил, оборачиваясь в движении. Рядом стоял рыжий медик, и выражение лица у него было какое-то… немедицинское. Во всяком случае, у Виталия в памяти мгновенно и непроизвольно всплыла формулировка: «Гэбня гэбней».

«Твою же ж мать! – подумал Виталий с тревогой. – Тэ-эсники со мной не сунулись, а какая-то другая контора, судя по всему, не удержалась и влезла!»

Хоть и была это не его, Виталия, личная вина, ощущения возникли все равно хуже некуда.

Он взглянул вслед убежавшему «Еноту» – но тот, скорее всего, счел миссию выполненной и действительно убрался восвояси.

Тогда Виталий снова поглядел на рыжего.

– Пайцзу показывать будешь? – спросил он с неудовольствием.

Рыжий пожал плечами:

– А смысл?

– Решу – слушать тебя или нет.

– Слушай. Мой шеф – фон Платен.

Псевдомедик добавил парольную фразу, которую вчера Виталию предусмотрительно назвал Рихард, и последние сомнения истаяли.

– Все, сдаюсь! – Виталий картинно приподнял руки. – Раз вы все такие умные, вы и решайте, куда мне на этот раз голову совать. А я пока пойду кофе допью…

– Да погоди ты, – прервал его рыжий на удивление беззлобно.

Он вынул ком и сделал несколько снимков.

– Знаешь, что это за байда? – спросил рыжий, не оборачиваясь.

– Наверное, связь какая-то. Осталось понять – с кем. Потому что вряд ли с «Енотом».