Сила Слова в Древней Ирландии. Магия друидов

Почему я так уверенно говорю: так быть не могло? Потому что сложный мифо-социальный комплекс, включающий в себя идею вечной славы, которую создает королю поэт, сложился еще предположительно на уровне индоевропейской общности. Однако тут можно отметить два момента. Во-первых, некое абстрактное индоевропейское общество могло развить в себе эти социальные институты и параллельно, хотя неожиданные дальние параллели обычно оцениваются именно как консервация архаических черт в маргинальных зонах. Во-вторых, в указанном примере речь идет все-таки не собственно о создании комплекса вечной славы, но как бы уже о следующем шаге: о наказании короля, который не проявил к поэту достаточного почтения. Это тоже особая тема, имеющая, кстати, интересные исландские параллели. Но ведь, как мы понимаем, некий шаблон когда-то должен был сложиться, а до этого – зародиться. И когда и как это произошло на самом деле (и было ли это на самом деле?!) – этого мы не узнаем, но мы видим, как анонимные компиляторы создают систему прецедентных эпизодов, постоянно как бы держа в голове их последовательность.

Следует отметить, однако, что данный эпизод в тексте саги в целом предстает как скорее изолированный, как отступление, отчасти, возможно, призванное мотивировать поражение фоморов, во главе которых оказался проклятый поэтом король. Поэтом, а не друидом! Друидическая же «магия битвы» оказывается скорее направленной на природные объекты (холмы, реки, ветер и проч.), а если ее объектом становится человек, то как правило, это не отдельная личность, а обобщенные «враги». Конфликт между королем и поэтом лежит в совершенно иной плоскости и базируется на сугубо личных проблемах. Поэт Племен Богини пришел ко двору короля фоморов и был им плохо принят. Но зачем вообще он туда пришел, вспомним – в ходе затянувшихся боевых действий?

Глава 5

Магия битвы-2. Сыновья Миля Испанского: осмысление Острова

Итак – Племена Богини Дану привезли в Ирландию искусство Слова, причем среди других искусств, которыми они владели. Поэтому тут я рискнула бы продолжать настаивать на том, что, несмотря на их умение влиять на погоду, а также на физическое состояние других людей (если можно говорить здесь о людях), магией их искусство назвать мы не можем. И не только потому, что все это происходит еще до принятия христианства, и не только потому, что описано это просто как некие особые технологии. В изображении разного рода словесных магических практик еще отсутствует необходимая каузативная синкопа (о которой мы уже говорили ранее). Между действием и объектом, на который оно направлено, еще нет дистанцирования. Их умение, их искусство еще не креативно, с одной стороны, и как бы еще бездуховно, с другой. Это не искусство, а скорее ремесло, знание, которым можно было просто овладеть и затем передать его другому.

Иной тип словесного искусства описан далее: это магия чуда, которой владели предки гойделов – так называемые Сыновья Миля Испанского.