Сильнее боли

Галя кинулась к отцу, но остановилась, а потом принялась метаться по квартире, заглядывая во все двери и даже шкафы. Она уже понимала, что Костика здесь нет, но не могла в это поверить, пока не убедилась сама. Выдохшись так, словно взобралась на гору, она буквально рухнула на ковер возле дивана отца и с мольбой уставилась в его красные, полные безысходной тоски глаза.

– Папа! — взмолилась Галя. — Хоть ты-то мне все расскажи по-человечески!

В комнату зашла мама и тяжело, сипя и откашливаясь, задышала. Отец поднял глаза на жену, посмотрел снова на Галю и нахмурился.

– Говорит, не она, — подала голос мама.

– Что? Что «не она»? — запричитала Галя. — Да объясните же вы мне наконец, где Костя? И что здесь случилось?

– Но нам же позвонила… ты! — закричал вдруг отец, приподнявшись с подушки. Но тут же застонал и вновь уронил на нее голову.

Галя стала терять терпение. Ужас, смешавшийся с гневом в адскую смесь, захлестнувший ее, стал почти осязаемым; он, будто черный густой кисель, наполнил ее до краев. Казалось, скоро он вырвется наружу, и тогда она потеряет способность соображать вообще, а будет лишь носиться с воплем по комнатам, круша все, что попадется под руку.

– Или вы мне расскажете, что случилось, или я разнесу тут все к чертям, — честно предупредила Галя, сдерживаясь из последних сил.

– Ты позвонила нам, — вновь подал голос отец, — и сказала, что придешь за Костей.

– Откуда я позвонила вам? С работы?

– Не знаю. Звонок был на мой мобильник. С твоего.

– Откуда? С моего мобильного?.. Папа, ты что? Я же сказала вам вчера, что потеряла мобильник!

– Ну откуда я знаю. Может, нашла. Ты ведь позвонила.

– Что, и голос был мой? — раздраженно бросила Галя, тут же устыдившись тона, каким она разговаривала с родителями. А еще она обозвала себя идиоткой, вспомнив, что забыла вынуть сим-карту, когда отдавала телефон браконьерам.

– Голос? — переспросил отец и задумался. — Я как увидел, что ты звонишь, особенно и не вслушивался. Да и слышно было не очень.

– Мы одели Костика, как ты просила, — подхватила речь мама. — Ну, не ты… Но мы-то думали — ты…

– А потом ты пришла, — закончил за супругу отец. — Очень быстро, минут через пять после звонка.

– Вот так прямо я? — подскочила Галя.

– Я в глазок посмотрела, — закивала мама. — Ты там стояла. Прическа твоя, и костюм тоже твой, черный.

– Какой костюм? Этот? — процедила Галя, оттянув на груди кофточку, которую нашла утром в своих старых вещах вместе с джинсами. — Или тот, что валяется, мятый и грязный, в ванной?

– Ой, и правда, — прикрыла ладонью рот мама. — А я и забыла, что ты переоделась.

– А лицо? — воскликнула Галя. — Лицо тоже было мое?

– Я не разглядывала лицо, — призналась мама. — Через глазок же плохо видно. Да и платок ты… она к лицу прижимала. Я еще подумала: насморк, может, вот раньше и отпустили.

– А это, видать, был мокрый платок, приготовила заранее… — начал отец, но Галя уже все поняла:

– Газовый баллон?

– Да, матери прямо в лицо, я подбежал, но сразу свалился — в горле резь, глаза жжет, не раскрыть.

– Я тоже ничего не видела. Больно очень было. Слышу только — Костик закричал, потом закашлял сильно. Я руками шарю вокруг, а крикнуть что или сказать — не могу, вдохнуть невозможно, один кашель рвется. — Словно в подтверждение мама опять надрывно закашлялась.

– Я очнулся, сказал, чтобы окна скорее открыла, — вновь подключился отец. — А она из ванной орет: «Гена! Гена!..» Водой стала глаза промывать…

– А я знала?.. — сквозь кашель ответила мама. Немного отдышалась и продолжила: — Мне еще хуже от воды стало, глаза будто вынули, и лицо все запылало.

– Нельзя это водой, надо, чтоб само скорей испарилось, — с укором промолвил отец. — Да что уж… Мать кричит, я на ощупь к окошку пополз, распахнул, высунулся, отдышался, пошел другое открывать, и — затошнило. До унитаза едва успел.

– А я чувствую, воздухом свежим задуло — скорее тоже к окну, — сказала мама. — Подышала, чуток получше стало. Пошла другие открыла. Смотрю, Гене плохо. Довела его сюда, стала Костика звать. А тут и ты в дверь замолотила. Я думала, с ума ты сошла, снова травить нас станешь.

– Так это недавно было? — вскинулась Галя.

– Недавно, сколько прошло-то? Ну, полчаса. Может, сорок минут.

Галя застонала. Она не успела совсем чуть-чуть!

– Надо милицию вызвать, — сказал отец. — Мы же не стали, думали — ты это.

– Да-да, — бросилась к телефону Галя, но взяв уже трубку, замерла и поняла: этого делать нельзя. Почему она так решила, и сама не могла понять. Просто знала: нельзя. Это было очень похоже на то, вчерашнее, когда она полетела на вокзал в полной уверенности, что ей надо ехать в это… Ряскино. Вспомнив название поселка, Галя почувствовала вдруг дикое желание и сейчас ехать туда же. Немедленно, сию минуту! Это желание стало таким неотступным, что она бросила трубку и метнулась в прихожую.

– Куда ты? — вышла из комнаты мама.

– Мама, не надо милицию, — сказала Галя. — Поверь мне, не надо. Я знаю, где Костя. Я еду за ним.

– Куда ты поедешь? — всплеснула руками мама. — Тебя же убьют! Я звоню…