Силы и престолы. Новая история Средних веков

В жизни Клюнийской обители музыка, естественно, занимала главное место. Поскольку материнское аббатство, увы, разрушено, а его архивы утрачены, мы никогда не сможем восстановить во всей полноте пение клюнийских братьев. Однако о том, как важна музыка, в обители напоминали даже стены. На сохранившихся колоннах обнаружили резные изображения музыкантов и стихи о роли музыки в восхвалении Господа[417]. По крайней мере со времен Одилона братья много экспериментировали с манерой исполнения, стараясь достигнуть тонкой гармонии и согласия между голосом ведущего певца и голосами хора

[418]. Разумеется, при таком плотном расписании служб у братьев было очень много возможностей для тренировки. В обычный день типичный монах-бенедиктинец в одном из сотен расположенных по всей Европе монастырей бодрствовал примерно 19 часов в сутки, из которых 14 часов были посвящены тем или иным литургическим обязанностям. В Клюни пошли еще дальше. Здесь день был расписан буквально по секундам, и все время, не занятое непосредственно повседневными богослужениями, братья или направлялись на службу, или возвращались с нее, или совершали богослужения, посвященные особым праздничным дням, или отпевали усопших, или упражнялись в смирении – например, ритуально омывая ноги нищим. Посетив Клюни в XI в., монах, реформатор и кардинал Пьетро Дамиани с изумлением обнаружил: там делается так много дела Божьего, что на отдых от песнопений у братьев остается меньше получаса в день[419]

.

Следующие поколения монастырских реформаторов ворчали, что святой Бенедикт вряд ли одобрил бы мраморные колонны в трапезной и многочасовые песнопения вместо тяжелого физического труда. Однако в Клюни считали, что роскошная обстановка только увеличивает силу хвалы, возносимой Господу в стенах обители.

Компостела и Клюни III

В эпоху высокого Средневековья[420]

монастыри взяли на себя многие из тех функций, которые мы сегодня ассоциируем с либеральным государством всеобщего благоденствия. Они исполняли роль образовательно-просветительских центров, гостиниц, больниц, туристических справочных, центров психологической поддержки и социальной помощи для пожилых – помимо их главной и основной роли прибежища праведников. Они довольно далеко отошли от исходной точки, в которой были местом уединения неимущих. Теперь их соединяли с внешним миром прочные и весьма прибыльные связи.

Одним из самых заметных проявлений интеграции Клюнийского аббатства и его дочерних обителей в светское общество стала монополизация паломнических маршрутов, ведущих к святым местам Западной Европы. Самые знаменитые духовные магистрали сходились на северо-западной оконечности Пиренейского полуострова у собора Сантьяго-де-Компостела в Галисии. В 814 г. отшельник Пелагий увидел здесь пляшущие в небе огни, которые чудесным образом привели его к останкам святого апостола Иакова[421]. На месте его могилы возвели церковь. Сегодня это один из самых впечатляющих соборов в мире, соединяющий романские, готические и барочные элементы в монументальное и величественное целое. Для христианских паломников, имевших возможность путешествовать на дальние расстояния, Сантьяго-де-Компостела был и остается непреодолимо притягательной достопримечательностью. За пределами Святой земли апостольской усыпальницей мог похвастаться только собор Святого Петра в Риме. Помолиться у этой почитаемой святыни хотя бы раз в жизни не считалось у христиан такой же непреложной обязанностью, как совершение хаджа у мусульман, но все равно это было важно.

Если нанести на карту главные средневековые дороги, ведущие в Компостелу, нашим глазам предстанет подобие артериальной системы: тропы, начинающиеся в Италии, Бургундии, Рейнской области, Северной Франции и Фландрии, медленно, но неуклонно сходятся к нескольким горным перевалам в Пиренеях, а затем сливаются в одну религиозную магистраль, ведущую с востока на запад вдоль северного побережья Пиренейского полуострова до самого Сантьяго-де-Компостела. В XII в. был написан специальный справочник для паломников, странствующих по этому маршруту. В нем собрано много практических советов для отважных путешественников и отдельно отмечены места с хорошим вином и порядочными людьми. Кроме того, сборник предупреждал об опасностях на пути: гигантские осы и слепни в окрестностях Бордо, жадность и пьянство гасконцев, мошенники-перевозчики на речных переправах, способные обмануть и даже утопить благочестивых странников, и дикое варварство наваррцев (по словам автора, их речь напоминала собачий лай, а по ночам они совокуплялись с мулами и кобылами)[422].