Силы и престолы. Новая история Средних веков

В следующие месяцы Саладин захватил почти все города крестоносцев на левантийском побережье, включая самый важный торговый порт Акру. В октябре он осадил Иерусалим, защищать который остались в основном женщины и подростки, поскольку городской гарнизон входил в состав армии, разбитой при Хаттине. После непродолжительного символического сопротивления город сдался. Саладин демонстративно запретил своим войскам устраивать в городе бесчинства и резню. Однако потеря Иерусалима в любом случае стала огромным потрясением для западного мира. Она спровоцировала последний по-настоящему серьезный Крестовый поход в Латинское королевство – Третий крестовый поход. Неописуемое унижение на грани экзистенциального кризиса побудило к действию новое поколение королей-воинов – Филиппа II Французского и Ричарда Львиное Сердце. Оба в срочном порядке начали готовить свои королевства к войне: Ричард выставлял на аукционы государственные должности, взимал 10-процентный подоходный налог (так называемая десятина Саладина) и накапливал огромные запасы продовольствия и оружия, готовясь к путешествию на Восток. Воевать за спасение Божьего Царства отправились десятки лордов и священников. На сей раз никто не собирался слепо следовать по стопам старых крестоносцев. Правитель Германии, император Священной Римской империи Фридрих Барбаросса пытался пройти по суше, но утонул в речке в Малой Азии. Ричард и Филипп двинулись на Восток морем и по дороге сделали остановку на Сицилии и на Кипре (не переставая все время препираться, но не подвергая сомнению важность общей миссии). Чтобы привлечь удачу и заполучить частичку воинской доблести короля Артура, Ричард взял с собой меч по имени Экскалибур.

Филипп и Ричард пришли на Святую землю в 1191 г. За два года они отвоевали Акру, а затем Ричард повел большую армию вдоль левантийского побережья, по пути убивая пленных, вступая в стычки с войсками Саладина и отвоевывая разные города. Однако даже Ричард, величайший полководец своего времени, оказался не в состоянии вернуть Иерусалим. Дважды он приближался к нему и дважды отступал, устрашенный потенциальным масштабом осады. Ближе всего к возвращению Иерусалима он подошел, когда выдвинул примечательно прогрессивный для своего времени вариант решения вопроса – он предлагал создать в Палестине двойное государство, которым будут совместно править его сестра Иоанна и брат Саладина, аль-Адиль (также известный как Сафаддин). Переговоры зашли в тупик, когда пара не смогла согласовать религиозные условия вступления в брак, и в конце концов этот проект – как и сам Крестовый поход – заглох. Так Иерусалим остался в руках Саладина. А крестоносцы, как обычно, осели в окрестностях или отбыли домой[568].

Итак, в 1192 г. королевство крестоносцев было спасено, но обрело новый облик. Благодаря вмешательству воинов Третьего крестового похода оно не погибло окончательно. Однако Священный город был потерян, а само государство теперь состояло из цепочки портов, в которых доминировали купеческие фракции, и разбросанных на внутренних землях замков тамплиеров и госпитальеров. Графство Триполи и княжество Антиохийское устояли, но также несколько уменьшились в размерах и утратили могущество. Все три государства крестоносцев существовали еще почти сто лет, но эпоха массовых Крестовых походов в Сирию и Палестину закончилась. В крестоносном движении произошел значительный сдвиг. На рубеже XII–XIII вв. христианская священная война развернулась в совершенно новом и неожиданном направлении.

«Гнусное дело»

Папа Иннокентий III, длиннолицый и с острым как бритва умом, был избран понтификом в 1198 г. в исключительно юном возрасте – ему было около 37 лет. Иннокентий принадлежал к итальянскому аристократическому роду и при рождении получил имя Лотарио деи Конте ди Сеньи (Лотар из рода графов Сеньи). За свою короткую, но успешную карьеру каноника-юриста и кардинала он разработал грандиозную систему личных взглядов – плод долгих размышлений о фундаментальной природе человеческого бытия и о системах власти, лежащих в основе христианской вселенной. Первой теме посвящен полемический философский труд Иннокентия «О несчастии человеческого положения»[569] (De Miseria Humanae Conditionis

), подробно освещавший неизбывные ужасы и убожество человеческого существования. Несмотря на мрачное название и пессимистическое содержание, De Miseria стал средневековым бестселлером: его переписывали много сотен раз и распространяли из поколения в поколение по всему Западу[570].