Симфония хруста

Мы говорили часами. А если бы не необходимость спать, есть и ходить в школу, болтали бы, наверное, и вовсе сутками. О чем? Ну, вы спросили! Само собой, обо всем на свете: о наших мечтах и взрослых, об инопланетянах и красках, о спорте и других городах, о шрамах и девчонках…

Джереми все время чем-то болел, а кашлять, кажется, и вовсе не переставал никогда. Из-за этого мы выбирались на улицу от силы раза три-четыре! Но один из таких исключительных дней запомнился мне особенно, ибо это был день, когда мы решили совершить подвиг. Черт, нам было по четырнадцать, и наши сердца требовали приключений! Мы были гордыми рыцарями, Ланселотом и Гвинивером, которые жаждали спасти прекрасного дракона от коварной принцессы!

И снова увы. Ни я, ни Джереми так и не нашли ничего стоящего нашего героического внимания. Вконец отчаявшись, мы решили хотя бы пару бабушек перевести через дорогу, но именно в этот день и в этот час они как сквозь землю провалились! Двадцать минут мы простояли на самом оживленном перекрестке нашего городка, где из-за снующих туда-сюда старушек обычно ступить некуда, но ни одна из них почему-то не пожелала стать благодарным объектом нашего подвига. Несколько парочек, мамаша с коляской, пятеро рабочих, зеленщик и стайка младшеклассников – вот и все, кто попался нам на глаза в этот день.

Я не сомневался в том, что это был какой-то заговор. В душе моей пылал праведный гнев, всполохи которого скрывали от меня погасшее бледное лицо моего друга. В пять часов с работы должна была придти его мама, а это означало, что к четырем нам нужно было вернуться домой и стереть с лица земли все следы несанкционированного побега. А все потому, что мама Джереми, как вы понимаете, свое добро на наши подвиги не давала.

Наручные часы на запястье моего друга показывали 15:39. Оставалось всего двадцать минут: слишком мало, чтобы куда-то отправиться, и слишком много, чтобы пренебречь ими и пойти домой пораньше, так что нам ничего не оставалось, кроме как спуститься к местной речке-вонючке. Это была, в общем-то, и не река вовсе, а просто затхлое озерцо, куда раньше, пока не было канализации, сливались все помои. Унылое место: грязное, дурно пахнущее и отчего-то безумно привлекательное для малышни в возрасте от пяти до тринадцати. Но нам-то было уже по четырнадцать! Так что мне, признаться, было немного неуютно торчать там средь бела дня. Вдруг бы кто заметил, к примеру, Поль или Нана, которые вечно задирают нос. Конечно, мне плевать было на их мнение, и все-таки… все-таки я нервно оглядывался по сторонам и ерзал, как заведенный, сидя на берегу. Джереми же стоял у самой кромки зеленой воды и думал о чем-то важном, что было мне не доступно, ибо я был здоров, бодр и весел.

– Эй, Джереми… – окликнул я друга, когда терпение мое совсем истощилось (к слову, понадобилось на это всего восемь минут). – Пойдем уже, а? Ты замерз, кажется.

Джереми повернулся ко мне и обреченно вздохнул. Он подобрал с земли свою оранжевую кепку, напялил ее на голову, бросил последний взгляд на мутную плоскость озера и вдруг вздрогнул.

– Бенджамин, смотри! – закричал он, указывая пальцем на какой-то странный бугорок на воде, который я поначалу принял просто за горку плавучего мусора. Но горка это шевелилась и… поскуливала!

– Это же… – начал было я, вскакивая на ноги, но плеск воды заглушил окончание моей фразы. Джереми, как был, в одежде, в кепке, прыгнул в воду и неуклюже, по-собачьи поплыл к центру озера.

Увиденный нами «бугорок» оказался мешком из-под муки, в котором без надежды на спасение барахтался крохотный щенок. Тесемка, которой была завязана его тканевая темница, зацепилась за бревно, и только потому малыш до сих пор был жив. Джереми спас его. Мокрый и обессиленный, он вылез на берег, прижимая к себе скулящий комочек, который вырос потом в огромную псину, готовую горло перегрызть за своего двуногого спасителя. Не знаю, какими словами мой друг уговаривал маму оставить щенка, но она все-таки сдалась, и Подвиг (так мы его назвали) остался жить с ними.

Иногда я думаю о том, что он был, наверное, лучшим другом для Джереми, нежели я. По крайней мере, он оставался с ним до самого конца. А я – нет.

* * *

«Ля Прованс Газет», номер 14, год 1972

Колонка уважаемого редактора месье Дюпона

Спасен друг человека!

Все-таки зря мы с вами, дорогие мои читатели, дурно отзываемся о современной молодежи. Зря! Ибо несмотря на то, что среди молодых людей действительно частенько встречаются пустомели и бездельники, достойные юноши еще не перевелись.