Синдром бесконечной радости

Все женщины были в длинных темных платьях, с гладко убранными волосами, мужчины – в темных рубахах с поясами, на шеях у всех участников хоровода висели длинные зеленые ленты. Люди улыбались так искренне, что вызывали ответную улыбку у всех, кто оказывался рядом. Танец завораживал, медленные плавные движения гипнотизировали, а голос Прозревшей звучал ровно и уверенно, словно дополняя происходящее под сценой.

– И сказал Высший Разум – берегите то, что дано вам свыше, не тревожьте природу, не вмешивайтесь в течение жизни, – плавно водя свободной рукой в такт движениям танцующих, говорила Прозревшая, – ибо кто нарушит эти заповеди, сражен будет карающим перстом, испепелен высшим пламенем. Прислушайтесь – природа вопиет о помощи, она ждет нашего участия, она молит прекратить разрывать плоть ее адскими машинами, молит не выкачивать кровь ее и не вытягивать жилы. Прислушайтесь, люди, ибо глас этот с каждым днем все слабее, и только мы можем помочь, остановить, не дать погибнуть жизни на земле нашей, – и все это без аффекта, без кликушества, ровным, спокойным голосом.

– Красиво работают, – пробормотала Тина, выключая диктофон и направляясь к стоявшей прямо у сцены палатке, где торговали разной литературой, явно имевшей отношение к происходящему действу.

На прилавке лежало множество брошюр в бело-зеленых обложках, а за прилавком стояла круглолицая женщина с гладкой прической и такой же, как у танцующих, зеленой лентой на шее.

– Доброго вам дня, – улыбнулась она. – Хотите приобщиться к откровениям Прозревшей? Вас тоже волнует стон матери-природы? Вы ведь тоже его слышите, раз пришли сюда?

«Ох ты ж… – пробормотала Тина про себя. – Да тут обрабатывают прямо на лету».

Она постаралась придать лицу озабоченное выражение и, выдавив ответную улыбку, сказала:

– Как же можно не слышать этого? Я бы хотела поближе познакомиться с откровениями, мне интересна помощь природе-матери.

– Тогда прочтите это, – женщина протянула ей одну из брошюр, – и если слово Прозревшей найдет отклик в вашей душе, приходите на наше собрание завтра, во Дворец горняка.

– Во Дворец горняка? – удивилась Тина. – Как же вы туда попадете?

– У Прозревшей никто не становится на пути, если она хочет нести слово свое желающим слышать его. Даже среди неверующих находятся наши сторонники. Приходите, девушка, мне кажется, вам с нами по пути.

«Однако сотню за брошюру срубить не забыла, – хохотнула внутренне Тина, рассчитавшись за покупку и отходя от прилавка. – Интересно, Анька в курсе, что в учреждении культуры, которое она содержит на деньги комбината, собираются сектанты, пытающиеся этому самому комбинату репутацию подорвать…»

Она еще походила по площади, присматриваясь к тем, кто собрался на этом странном празднике. Сектанты выглядели счастливыми, всем довольными, приветливо общались с теми, кто обращался к ним с вопросами, сами ни к кому не подходили и разговоров первыми тоже не начинали.

Тина поискала глазами Прозревшую и нашла ее под большим полосатым тентом за столиком в компании троих мужчин в темных рубахах и с зелеными лентами. В руке Прозревшей был большой пластиковый стакан с чем-то белым, она то и дело прикладывалась к нему.

«Коктейль, что ли, молочный? – думала Тина, стараясь подобраться ближе, но так, чтобы не привлечь ничьего внимания к своей персоне. – Да, точно – вон ребенок с таким же стаканом».

Прозревшая выглядела абсолютно спокойной, словно не провела только что целый час в беспрерывном монологе и качающихся гипнотических движениях.

«Похоже, она-то сама ни в какой транс не впадает, слова свои произносит автоматически, не вдумываясь. Потому что даже я слегка подвисла, а она – нет, как огурчик сидит. Экзальтации явно не подвержена».

Тина сталкивалась с разными сектами, и практически все их организаторы и идейные вожди впадали от собственных проповедей в некое подобие экстаза, начинали вести себя не совсем адекватно, а после окончания церемоний долго приходили в себя. Но Прозревшая, похоже, была совсем иного склада.

Считается, что женщины, за очень редким исключением, не способны организовать культ – не та сила воли, нет склонности к дисциплине, но те из них, кому это все-таки удавалось, возглавляли поистине жестокие секты – с жертвоприношениями и кровавыми обрядами.

«Интересно, что творится внутри секты Прозревшей? – думала Тина, внимательно наблюдая за тем, как свободно и раскованно общается со своими спутниками женщина. – Ведь то, что происходит сейчас, всего лишь ширма, вывеска, яркая красивая обложка для заманивания потенциальных адептов – всюду радость, улыбки, любовь к природе.

В регионе, где с экологией не совсем благополучно, это, конечно, беспроигрышная тема, на которой можно построить что угодно. И секту в том числе. Но за этой обложкой должно быть какое-то содержание, что-то, чего никому не показывают, – так всегда бывает. Есть приближенные к божеству, а есть те, кто всех их обслуживает, иначе это не работает.