Sindroma unicuma. Finalizi

Свечение — относительно простое заклинание, являющееся базовым для многоуровневых конструкций. Нужно стянуть волну в гармошку за гребни и отпустить. Волна, распрямляясь, испускает слабый свет — тусклое призрачное облачко или дымку, и чем сильнее стягивается, тем ярче результат. Я не гордая, могу довольствоваться всего двумя ухваченными гребнями, но проблема состояла в том, что у меня не получалось угадать их расположение. Не создавалось это заклинание, хоть тресни. Лишь в двух случаях из десяти возникало жалкое подобие свечения, но Мэл упорно заставлял осваивать дурацкое заклинание.

Каждая тренировка имела стандартное начало.

— Фаза луны? — начинал Мэл.

— Растущая, третья четверть, двадцатый день цикла.

— Погода?

— Снег с дождем, минус восемь, ветер шквалистый, порывы до пятнадцати метров в секунду, — как послушная ученица продемонстрировала я знание погодных условий за куполом, о чем мне регулярно сообщал администратор.

— Плотность волн, направление?

— Две на куб, хаотическое.

— Конкретнее.

— Смещающиеся, перекрещивающиеся.

— Амплитуда, высота?

— От шести до десяти и не более восьми.

Сегодня же в меня словно бес вселился и он же управлял моими руками. Не знаю, что я навязала из волны и, вообще, смогла ли ухватить её, но Мэл молчал и не комментировал. Пришлось снять повязку самой. На уровне рук висело мутное, слабо фосфоресцирующее облачко. Некоторое время оно болталось в воздухе, а затем постепенно растворилось.

— Точно не видишь волны? — спросил удивленно Мэл.

— Точнее некуда. Ничегошеньки не вижу.

— Хорошо сработала. Как будто знала, где волна, и где гребни, — поделился он наблюдением. — Наверное, это и есть интуиция.

Наверное, это есть сердитость. "Зайчик"… У Мэла было с одной из тех девчонок задолго до меня. Разве могу я предъявлять претензии? Упрекнуть его не за что, но все равно глодало.

Нужно быть мудрее и терпеливее. На моем пути попадется немало похожих особ, и они будут гораздо назойливее двух незнакомок с улицы, — уговаривала себя, но увы, тщетно. Надо бы помедитировать. В ванной, что ли, закрыться?

На этот раз близость вышла агрессивной с моей стороны и не доставила прежнего удовольствия. Мэл крепко спал, а я вздыхала. Лежала и представляла, как было у него с той девицей, что прошла по улице в прозрачной юбочке, а потом переключилась на успокаивающие мысли. Мэл сейчас со мной, а не с ней и ни с какой другой. Ради меня он поступил так и не иначе и не раскаивается в своем выборе.

И все же бес подзуживал, и в итоге Мэл услышал на следующее утро:

— А разгуливать без белья прилично?

— Значит, поэтому не спала полночи? — усмехнулся он.

— Не поэтому.

— Ну да. И вела себя в постели как заводная кукла.

— Разве не понравилось? — изумилась я преувеличенно.

— Тебе не понравилось, — уточнил Мэл. — Ревнуешь?

— Вот еще! — фыркнула возмущенно. — Да, ревную!

При следующей встрече выцарапаю глаза тем цокающим лошадям, потому что Мэл — мой.

Он привлек меня к себе.

— Эвочка… ну, как истереть то, что было до тебя?… Давно было… Вот видишь, я не святой… И характер остался прежним, — потерся носом о нос. — Отрежь всё, что произошло до нашей встречи. Ведь главное, что есть сейчас, между нами.

Верю. Понимаю. Чувствую сердцем и постараюсь забыть.

— Хорошо, что мы на закрытом пляже, — сказал Мэл. — Не то мне пришлось бы надевать на тебя паранджу.

Как я поняла, купальник ему понравился, несмотря на снобистское заявление о неприличности. Увы, жалкие тесемочки не выдержали натиска и порвались, после того, как по возвращению в "Апельсинную" Мэл попросил продефилировать перед ним. Я включила всё свое умение расхаживать по подиуму, и показ мод плавно переместился на кровать.

Пришлось приобрести купальник поцеломудреннее и под присмотром Мэла, но всё равно он недовольно хмурил брови. Ему казалось, что все модели чересчур откровенны и вызывающи.

А потом мой мирок пошатнулся.

Как-то, после очередной вечерней тренировки Мэл сказал:

— Эва, у меня к тебе серьезный разговор.

Я замерла. Если он завел речь о серьезности, значит, дело нешуточное.

О чем Мэл хочет поговорить? О его родителях? О моем транжирстве? О регрессе в лечении? О Рубле? — ломала голову.

— Скоро полнолуние…

— Знаю, — прервала его. — Скоро полнолуние, после чего активность волн пойдет на убыль. Сейчас самые удачные дни. Куда ни ткни, везде волны. Даже я не попаду пальцем в небо.

— Да, это отлично… — замялся Мэл. — Что ты знаешь об оборотнях?

От удивления я закашлялась:

— О чем, о чем?

— Об оборотнях.

— Сказочки. Не верю в них, хотя байки гуляют. А что, тебя укусил один из них?

— Лет сто не слышали, чтобы они нападали и кусали. Оборотни с трансформируемым телом давно одичали, потому что не смогли устоять перед инстинктами. Их потомки превратились в животных с минимальным интеллектом. Сохранились те виды, чья истинная природа является рудиментарным признаком.

— То есть?