Синие цветы I: Анна

– Удобная домашняя одежда, – заметил Науэль, снова плотно прикрыв за собой дверь. – Готрек был дома, возможно, читал книгу – она лежит на диване в гостиной, раскрытая. А потом ему кто-то позвонил. В результате этого разговора он быстро переоделся в уличную одежду, уехал и не вернулся, хотя планировал – собачники своих псин не бросают.

– Его могли похитить тогда же, когда убили собаку.

– Нет признаков борьбы, так что не думаю. Они вышли на Готрека, когда засекли его пятничный телефонный разговор с Эрве. Едва ли они смогли добраться до Готрека раньше утра субботы, учитывая расстояние между городами. Выходной день, соседи дома, а стены здесь картонные – куда проще выманить жертву под каким-нибудь предлогом в более удобное для захвата место, чем рисковать поднять шум. Так или эдак, итог один – Готрек сгинул. Вероятно, позже они заходили, чтобы проверить квартиру. Собака мешала, вот и прикончили. Подтухла она основательно, но мне сложно судить, сколько времени прошло с ее смерти… Гляну-ка я на даты изготовления продуктов в холодильнике. Он мог исчезнуть после того, как принес в дом какой-нибудь пакет молока, но никак не до.

Науэль прошел мимо меня в кухню, громыхнул тугой дверцей холодильника, и я услышала недовольное:

– Фууу! Эту вонь ни с чем не спутаешь!

Я похолодела, ладони увлажнились от пота.

– Аннаделла! – позвал Науэль. – Анна, – возник он передо мной после того, как я не откликнулась. – С ума не сходи! Это тухлая рыба! Полная миска тухлой рыбы! А сколько там игристого вина и устриц… Гастрономические вкусы холостяков отличаются причудливостью.

Я слабо улыбнулась, пытаясь придать себе непринужденный вид.

– Я дура. Извини. Кажется, я еще не отошла от гибели Янвеке. Если это так неизбежно, что и с Готреком случилось что-то кошмарное, то мне достаточно знать, что он пропал, без подробностей.

Смеющийся взгляд Науэля вдруг посерьезнел. Он положил ладони на мои плечи – едва ощутимое, успокаивающее касание.

– Прости меня за то, что оказалась втянута в эту переделку. Но скоро все закончится. Гораздо быстрее, чем ты предполагаешь.

Я не поняла его. Каким образом все закончится?

Науэль отошел завершить осмотр.

– С тобой уже бывало нечто подобное? – спросила я, наблюдая за его методичными, невозмутимыми движениями. – Скрываться от кого-то, жить в опасности.

– У меня много всего бывало, – расплывчато ответил Науэль.

Он прошел в ванную и перевернул корзину для грязного белья. Пошвыряв нижнее белье обратно в корзину, поднял смятые костюмные брюки и проверил карманы. Внутри обнаружились часы без ремешка, которые Науэль положил обратно, и записка, которую он прочитал и убрал в карман своего пальто.

– Я рассчитывал ее найти. В кабинете Готрека много листочков с напоминаниями сделать то, сделать это. Это говорит о забывчивости. Так, еще кое-что проверим и можем валить.

– Хоть что-нибудь понял по этим мелочам? – спросила я в машине.

– Мелочи – это то, что сложно переоценить, – загадочно ответил Науэль и пояснять не стал. Запихнув в рот конфету, он потянулся к магнитоле, взрывая тишину музыкой, пробиться сквозь которую хотя бы единым словом стало решительно невозможно.

Хотя у меня на разговоры и сил не было. Привалившись головой к сиденью, я подумала: «Где сейчас Готрек? Или то, что от него осталось?» У меня было мало надежды, что он избежал участи стать очередной жертвой. Мне представилось, как он лежит на холодной земле в какой-нибудь безлюдной местности, окруженный неуютной влажной темнотой, затем вспомнилось его круглое добродушное лицо на фотографии. Из уголка глаза выпала слеза и покатилась по щеке. Сколько еще невинных людей пострадают?

Некоторое время мы кружили по городу, пока нам не посчастливилось найти стенд с картой района. Науэль ткнул пальцем в зеленое пятно на карте.

– Вот сюда. Оказывается, мы почти на месте. В записке говорилось: «парк «Центральный», воскресенье, 10.00, вход напротив торгового центра». Вон торговый центр, – он указал на подсвеченное здание, виднеющееся даже на расстоянии в несколько километров. – Предполагаю, еще на консультации Готрек договорился встретиться с Флавверусом вне клиники. По каким-то причинам Готрек считал, что на встрече должен присутствовать и Эрве. Сам выбранный день – воскресенье – наводит на эту мысль, ведь Эрве еще предстояло добраться до Белого Камня из Льеда. Опасаясь что-нибудь перепутать, Готрек отметил время и место на бумажке и убрал ее в карман брюк. Но на встречу он, надо думать, прийти не смог.

– Почему ты считаешь, что он собирался встретиться именно с Флавверусом?

– Время встречи записано на желтом отрывном листке. Именно такие я видел в рабочем кабинете Готрека.

– А зачем мы едем на встречу, несостоявшуюся еще на той неделе?

– Не знаю. Надо проверить на всякий случай. Флавверус же должен был прийти. Он мог быть схвачен или же просто прождал зря. Посмотрим.