Синие цветы I: Анна

Меня увезли и поместили в сетчатую камеру, где я продолжил свое сумеречное, едва осознаваемое существование, движимый единственным чувством – злобой. Я не различал ни дня, ни ночи, тем более что они слились для меня в одно с тех пор, как я перестал спать. Физическая боль вернулась. Я понимал, что она уйдет только после того, как я растрачу свой гнев, уничтожая кого-то. Но никто не желал быть моей жертвой, и я начал истязать единственное доступное мне живое существо – себя. Я бросался на прутья клетки до тех пор, пока меня не связали и не поставили фиксатор на зубы, мешая откусить себе язык. Тогда мое тело раскалилось, оплавляя внутренние органы.

В бреду я плакал и видел красные нити, рвущиеся с тонким звенящим звуком, похожим на крик. Меня пытались ввести в состояние покоя с помощью болеутоляющих и снотворного, однако уже через пару часов, стоило эффекту лекарств ослабнуть, я впадал в неистовство. Они даже проводили свои ритуалы надо мной, но все оказалось бесполезным. Думаю, они начали размышлять о том, не слишком ли много проблем я им доставляю и не пора ли покончить с моими страданиями вместе со мной.

– Кто – они? – спросила я и, подобрав ноги, сжалась в клубок. От рассказа Дьобулуса мне было не по себе.

– Сотрудники организации «Серебряная Лисица», занимающейся проблемами «сверхчеловеческой активности» – то есть связанными с первичной материей. Это очень древняя организация, почти такая же древняя, как сама Рована. Хотя был период, когда, в связи с расколом и безвластием в стране, «Серебряная Лисица» практически прекратила свое существование. Это привело к страшным последствиям: причудливые порождения захлестнули страну, что, в свою очередь, вызвало разговоры в народе, и страхи разыгрались, порождая новых чудовищ, еще хуже прежних. Круговорот кошмаров грозил затянуть Ровану. Скорее всего, так бы и произошло, если бы не Гардата Горо, вырезавший сплетникам языки – в буквальном смысле.

– Хороший был человек, – протянула я.

– Он был жесток, но прав. Он восстановил СЛ и вернул ей былую славу.

– Итак, ты попал в руки СЛ и тебя намеревались убить.

– Затем их планы поменялись. И тогда возле моей клетки возник Илариус…

***

Я встретил его холодным ехидным взглядом скучающего хищника – «попробуй, подойди». К тому времени я совсем потерял человеческий облик. От меня воняло, рваная одежда свисала клочьями, а волосы свалялись в колтуны. Даже мои мысли утратили словесную форму, превратившись в череду бессвязных образов.

Илариус отпер дверь клетки и вошел, как будто я не был смертельно опасен; заговорил со мной, как будто я мог его понять. Слишком удивленный, чтобы напасть, я отступил в угол, сел на пол и насторожил уши.

– Я буду твоим наставником, – сказал Илариус. – Твоим другом, твоим отцом, если захочешь.

Я не издал и звука в ответ, но его слова застряли у меня в голове, повторяясь до тех пор, пока я не вспомнил значение каждого из них.

Илариус продолжал приходить каждый день, приносил мне еду, приручал меня, как животное.

– Как насчёт помыться? – предлагал он. – Самому станет приятнее, вот увидишь. Я могу организовать тебе теплую ванну.

– Отличная погода сегодня, – начинал он в другой день. – Когда тебе станет лучше, мы пойдем погулять.

Спустя несколько недель я сказал ему:

– Не держите меня здесь. Убейте или отпустите, не мучайте, – хотя я произносил слова медленно и неразборчиво, тот факт, что ко мне вернулась речь, был поразителен сам по себе.

– Ты действительно хотел бы уйти? – спросил Илариус.

– Наверное.

– Куда же ты пойдешь?

Я не знал. Мне не было пути назад – в нормальный мир. К тому же, несмотря на собственное сопротивление, я успел привязаться к Илариусу и начал бы тосковать без него. Другие люди боялись меня и потому относились враждебно – и у них были все основания для страха. Но кротость Илариуса заставляла мою ярость поблекнуть.

– Ты сможешь назвать свое имя?

– Я забыл его. Моя память обнулилась.

– Тогда хочешь, я назову твое имя?

– Нет, оно больше не мое. Я придумаю себе другое.

От Илариуса я узнал о человеке, погубившем мою семью. На его счету уже были десятки убитых или сгинувших, как мои родители. В том числе и сотрудники «Серебряной Лисицы», пытавшиеся его преследовать.

– В его действиях ощущается личная неприязнь к СЛ, – пояснил Илариус. – Кроме того, что он наш враг, нам почти ничего не известно о нем. Каким-то образом он конденсирует Силу и создает разрушительных созданий, отправляя их бродить в поисках случайных жертв.

– Какой смысл в этом?

– Никакого. Чистая ненависть.

Наши глаза встретились. У Илариуса они были светло-серые с темной каемкой.