Сюрприз по-драконьи

Да, это была не отъевшаяся осенняя птица, которая «в цене особой». Жестковата, сока почти не было, да и соли катастрофически не хватало… но я жевала мясо! Вожделенное мясо. Неповторимое мясо.

С четверть часа мы молча и сосредоточенно поглощали нашу единственную на сегодня еду.

Косточки были обглоданы и отполированы до блеска — так, что собака позавидовала бы. Это я, как леонбергер, авторитетно заявляю.

Облизав пальцы, обтёрла их снегом.

— Что-то вымоталась я за сегодня, — сказала, глядя на Генри, и выразительно зевнула.

— Значит, ложимся спать, — постановил он и отправился собирать лапник для лежанок.

Вернее, для лежанки. Как выяснилось, оную он замыслил сделать двухместной.

В который уже за сегодня раз я не стала оспаривать его решение. Пусть будет двухместная. Всё равно ж собакой буду спать. На природе так удобнее, особенно когда под тобой веточки.

Штурмовик снял свой меховой плащ — под куполом было достаточно тепло, чтобы ночевать в куртке, — и, скатав его, положил в изголовье.

— Иди в постель, чего ждёшь-то? — спросила я, видя, что тот не спешит принимать горизонтальное положение.

— Думал помочь тебе улечься, — сказал он тоном потухшей надежды — очевидно, догадался, что спать я собираюсь отнюдь не в человеческой ипостаси.

Мне стало его жалко. А кроме того, начала покусывать совесть, что мне будет комфортно, а ему нет. Мы с ним в одной заднице, поэтому я должна делить с ним все неудобства.

В общем, передумала быстро.

Скинула с себя плащ и протянула ему:

— Делай подушку.

Штурмовик радостно схватил плащ и сделал самую аккуратную скатку, на которую только способен мужчина.

Положил рядом со своей. Ну совсем рядом.

Поняв, что перегнул палку, Генри отодвинул мою «подушку» сантиметров на пятнадцать от своей. Потом ему показалось, что веточки, на которых будет покоиться моя спина, лежат недостаточно ровно. Поправил их. Окинул моё ложе придирчивым взглядом и перевёл его на меня.

— Постель готова, — торжественно объявил он.

— Благодарю, сударь, — улыбнулась я и улеглась на заботливо приготовленное спальное место.

Подо мной хрустнуло несколько веточек. Вскоре раздался хруст сбоку от меня — гораздо более сильный.

— Завтра пойдём на север, — напомнил Генри. — Заодно поохотимся.

— Да, завтрака у нас нет, — вздохнула я. — Кстати, ты потроха выкинул?

— В снег закопал.

— Как бы не пришлось их откапывать.

— Надо будет, откопаем. Но я всё же надеюсь поесть мяса.

— Я тоже. Ладно, всё, споки ноки.

— Что? — не понял американец.

— Спокойной ночи это значит, — усмехнулась я.

— А-а, — протянул Генри. — Тогда и тебе споки.

На этом мы угомонились.

Заснула я достаточно быстро — усталость взяла своё.

* * *

Пробудилась я утром от какого-то странного ощущения. Очень быстро оное переросло в уверенность, что на моём плече покоится чья-то рука.

А вот этого делать не следует! И мне плевать, специально ты её на меня положил или во сне.

Я лежала на боку, спиной к Штурмовику, поэтому достаточно было всего лишь податься вперёд.

Что я и сделала.

Нахал тут же зашевелился.

— Проклятье! — раздалось недовольное ворчание позади меня.

Он ещё смеет возмущаться?!

Я резко развернулась к нему лицом. Хотела выдать пару ласковых, но тут заметила, что смотрит он не на меня, а куда-то в сторону.

Поглядела туда же. Ничего необычного. Всё тот же хмурый зимний лес.

— Не привык просыпаться запертым в чужом незнакомом мире, — пояснил он причину своего недовольства.

— Скоро привыкнешь, — сказала я, усаживаясь на лапнике.

— С добрым утром, кстати, — повеселел Генри. Наверное, мой голос вернул ему нормальное настроение.

— С добрым, — поприветствовала его. — У тебя случайно пакетика кофе в кармане не завалялось?

— Нет, — с искренним сожалением ответил он.

— Дай, пожалуйста, косметичку.

Через пару секунд она была у меня в руках.

Достала два мятных леденца, один протянула Штурмовику.

Он сделал движение, словно собирался взять его с моей ладони губами. Но потом одумался и забрал леденец пальцами. Большим и указательным. Остальные при этом коснулись моей кожи и застыли в таком положении на несколько мгновений.

В следующий раз сам будешь доставать леденцы из пачки.

Освежившись, мы поднялись с лежанки и размяли затёкшие за ночь конечности. После чего Генри убрал купол и отправился в кустики. Я двинулась в противоположную сторону.

Чёрт, сейчас я пропаду из поля его зрения. Как бы не кинулся меня искать.

Поэтому надо быстрее делать дела, пока он не закончил свои.

Встретившись у нашего «кемпинга», мы молча переглянулись и двинули на север.

Шли, как и вчера вечером, на некотором расстоянии друг от друга.

Долго шли. Часа два. И хоть бы одна крылатая зараза попалась! Мелочь летала, как обычно. Неужели придётся её бить?! Умучаешься!

И тут я заметила на снегу свежие следы. Заячьи? Ну, в любом случае, что-то в этом роде.

Ну, держись, косой!

Я щёлкнула пальцами.

Генри моментально повернул голову.

Приложила палец к губам и жестом призвала его подойти ко мне.

— Гляди-ка, — шепнула я, указывая на дорожку следов.

— Недавно пробегал, — обрадовался Генри, но тут же нахмурился: — Но как мы его поймаем? Он же шустрый.