Скала Прощания. Том 1

Чайки парили в сером утреннем небе, и их пронзительные крики эхом повторяли скрип уключин. Ритмичное поскрипывание весел было подобно нетерпеливому пальцу, который раз за разом вонзался ей в бок. Наконец Мириамель с искаженным от ярости лицом повернулась к Кадраху.

– Ты… ты предатель! – возмущенно заявила Мириамель.

Монах в изумлении уставился на нее, и его круглое лицо побледнело от тревоги.

– Что? – Кардах смотрел на принцессу, словно хотел оказаться подальше от нее, но они сидели рядом на узкой корме лодки. Ленти, мрачный слуга Стриве, недовольно посмотрел на них, продолжая грести вместе с другим слугой.

– Миледи, – начал Кадрах, – я не…

Его слабые возражения только еще больше рассердили принцессу.

– Ты думаешь, я ничего не понимаю? – вскричала она. – Да, иногда мне требуется много времени, но в конце концов я всегда добираюсь до истины. Граф назвал тебя Падрейк — и не он первый!

– Это недоразумение, миледи, – возразил монах. – Тот, другой, умирал – и его сводила с ума боль, жизнь уходила от него в Иннискриче…

– Ты свинья! Полагаю, Стриве совсем не случайно узнал, что я покинула замок, – и ему это стало известно едва ли не раньше, чем я сама приняла такое решение? Ты неплохо провел время, не так ли? Служишь сразу двум господам, верно? Сначала ты взял золото Воршевы, согласившись меня сопровождать, а потом и мое, когда мы были в пути, покупал себе один кувшин вина за другим, выпрашивал еду…

– Я бедный монах, миледи, – попытался оправдаться Кадрах.

– Луше помалкивай, ты… пьяница и предатель! Ты взял золото и у графа Стриве, я ведь права? Дал ему знать о моем появлении на острове – а я никак не могла понять, почему ты скрылся, когда мы прибыли в Ансис Пелиппе. А пока я была пленницей, чем занимался ты? Уходил из замка? Ужинал с графом? – Мириамель была так расстроена, что с трудом могла говорить. – И… ты наверняка сообщил обо мне тому, к кому нас сейчас везут, разве не так? Разве не так! Как ты можешь носить монашеские одежды? Почему Господь просто… не убьет тебя за святотатство? – она смолкла, глотая горькие слезы, и попыталась восстановить дыхание.

– Ну, а теперь, – мрачно заявил Ленти, и его единственная бровь сдвинулась к носу, – кончайте ваши крики. И не вздумайте устроить какое-нибудь безобразие!

– Заткнись! – сказала ему Мириамель.

Кадраху показалось, что у него появился шанс.

– Все верно, братец, прекрати оскорблять леди. Клянусь святым Мурфатом, я не верю…

Монах так и не сумел закончить предложение. С невнятным криком ярости Мириамель наклонилась к нему и сильно толкнула. Монах взмахнул руками, пытаясь сохранить равновесие, и свалился в зеленые волны Эметтинского залива.

– Ты спятила? – взревел Ленти, бросив весло и вскакивая на ноги.

Кадрах скрылся под желтовато-зеленой водой.

Мириамель также поднялась на ноги и закричала. Лодка закачалась и Ленти упал на сиденье; сверкнуло лезвие его ножа, и он уронил его в воду.

– Ты, вероломный мошенник! – крикнула Мириамель и тут же взвизгнула от боли, когда Ленти схватил принцессу за руку, грубо ее сжал и заставил сесть.

– Безумная сука! – завопил Ленти.

– Пусть умрет, – задыхаясь, сказала Мириамель, стараясь вырвать руку. – Тебе не все равно?

Он протянул руку и сильно ударил ее по голове, и из глаз Мириамель снова хлынули слезы.

– Хозяин сказал, чтобы я доставил вас обоих в Наббан, безумная сука. И, если я потеряю одного из вас, мне конец, – прорычал Ленти.

Между тем Кадрах вынырнул на поверхность, он отплевывался и отчаянно дергался, словно действительно тонул. Другой слуга Стриве, широко раскрыв глаза, продолжал грести, и они оказались совсем рядом с тонувшим Кадрахом.

Монах, в глазах которого плескалась паника, увидел, что они приближаются, рванулся к лодке, но в результате его голова снова скрылась под волнами. Через мгновение он снова всплыл на поверхность, теперь уже полностью охваченный ужасом.

– Помогите! – заверещал он, отчаянно размахивая руками. – Кто-нибудь!.. Здесь что-то есть!..

– Эйдон и святые! – прорычал Ленти, перевешиваясь через борт и стараясь сохранить равновесие. – Что там еще, акулы?

Мириамель рыдала, обхватив себя руками, – ей было уже все равно. Ленти бросил монаху швартовочную веревку, но сначала Кадрах ее не увидел, он продолжал изо всех сил лупить по воде руками и ногами, но затем его рука запуталась в кольцах веревки.

– Хватай, глупец! – крикнул Ленти.

Наконец монах схватился за веревку двумя руками. Ленти подтащил его к лодке, ноги Кадраха продолжали колотить по воде, словно он превратился в лягушку. Когда Кадрах оказался рядом, второй слуга положил весло и наклонился, чтобы помочь ему выбраться из воды. После нескольких неудачных попыток и множества проклятий им удалось втащить монаха через борт. Лодка раскачивалась, Кадрах лежал на дне, извергая из себя воду.

– Сними плащ и вытри его, – приказал Ленти, когда монах немного пришел в себя. – Если он заболеет и умрет, ты будешь сама плыть до берега.

Мириамель неохотно подчинилась.