Скала Прощания. Том 2

Вспыхнула еще одна молния, осветившая его лицо, которое стало похоже на ритуальную маску. В голосе короля слышалось напряжение, и на мгновение Гутвульфу показалось, что только рука короля, вцепившаяся в камень подоконника, мешает ему упасть.

– И я хочу вернуть свою дочь. Вернуть. Я хочу, чтобы Мириамель была здесь. Она ослушалась отца, присоединившись к его врагам… к моим врагам. Она должна быть

наказана.

Гутвульф не нашелся, что ответить. Он кивнул, стараясь отогнать ужасные мысли, метавшиеся у него в голове, как в колодце с черной водой. Король и его проклятый меч! Даже сейчас Гутвульф чувствовал, что меч вызывает у него тошноту. Он отправится к тритингам, чтобы начать охоту на Джошуа, если того желает Элиас. Так он хотя бы покинет ужасный замок со всеми его ночными звуками, трусливыми слугами и безумным, скорбящим королем. Тогда он снова сможет нормально думать, будет дышать чистым воздухом и снова разделит трапезу с солдатами, людьми, чьи размышления, разговоры и намерения ему понятны.

Новый удар грома прокатился по башне, и колокола загудели.

– Я выполню все, что вы пожелаете, мой король, – сказал он.

– Конечно, – кивнул успокоившийся Элиас. – Конечно.

* * *

Когда хмурый Гутвульф ушел, король на некоторое время задержался у окна, глядя на затянутое тучами небо и прислушиваясь к ветру, словно он понимал его скорбный язык. Рейчел, старшей горничной, стало не по себе в маленьком тайном убежище, тем не менее она узнала то, что хотела. И сейчас ее наполняли идеи, очень далекие от обычных забот: позднее Рейчел Дракониха поняла, что у нее возникли мысли, которые прежде показались бы невозможными.

Наморщив нос от знакомого резкого запаха полировочного масла, она выглянула в щель между каменным дверным проемом и покоробленной деревянной дверью. Король все еще продолжал стоять, как статуя, глядя в пустоту. Рейчел вновь охватил ужас от собственного поступка. Она шпионила, как самая глупая девчонка-служанка! Подсматривала за Верховным королем! Элиас был сыном ее любимого короля Джона – пусть ему никогда не стать таким, как отец, – а Рейчел, последний бастион добродетели, за ним подсматривала.

От этих мыслей она почувствовала слабость и едва не потеряла сознание, а от пахучего масла для полировки становилось еще хуже. Рейчел прислонилась к стене кладовой, радуясь, что находится в замкнутом пространстве. Между стопками веревок, языков колоколов, горшками с разным жиром и кирпичными стенами, окружавшими ее со всех сторон, она не могла упасть, даже если бы захотела.

Разумеется, она не собиралась шпионить – действительно не собиралась. Она услышала голоса, когда осматривала ужасающе грязную лестницу, ведущую на третий этаж башни Зеленого ангела. И, чтобы не возникло впечатления, будто она подслушивает разговоры короля, тихо шагнула на спиральную лестницу, ведущую в альков, скрытый занавесом. Рейчел почти сразу узнала голос Элиаса, он поднимался по ступенькам и прошел мимо нее, и у Рейчел сложилось впечатление, что он разговаривал с вечно ухмылявшимся монахом Хенфиском, который всюду его сопровождал, но слова короля показались ей не имевшими ни малейшего смысла: «Шепоты из Наккиги», – сказал он, и «песни верхних воздушных пределов». А еще о «крике свидетелей, который нужно слушать». И что «скоро наступит день исполнения сделки на вершине холма», и о вещах еще менее понятных.

Пучеглазый монах следовал за королем по пятам, как всегда в последнее время. Безумные слова Элиаса проливались на него, но монах лишь беспрестанно кивал, поспешно шагая за королем. Элиас продолжал произносить непонятные слова, и Рейчел обнаружила, что идет сквозь тени на некотором расстоянии за странной парой, пока они поднимались на тысячу ступенек по длинной лестнице башни, – так ей показалось. Рейчел чувствовала, что сказывается ее возраст, болела спина, и она отстала от них на этаж. Опираясь о необычную облицовку каменных стен, она пыталась отдышаться, снова удивляясь своей смелости.

Вскоре перед ней появилась мастерская с распахнутой дверью. Детали огромного блока были разложены на засыпанном деревянными опилками столе; рядом, на полу, лежал молот, словно его владелец исчез, перед тем как нанести удар. За лестницей находились только главный зал и занавешенный альков: поэтому у нее не оставалось выбора – Рейчел нырнула за занавес, когда монах начал спускаться вниз.

В дальнем конце ниши она обнаружила деревянную лестницу, уходившую в темноту. Рейчел понимала, что оказалась между королем наверху и его виночерпием, который мог в любой момент прийти снизу, вот почему она не видела для себя других вариантов, кроме как подняться по лестнице в поисках безопасного места – тот, кто пройдет слишком близко к алькову, может отодвинуть занавес и обнаружить ее там. И тогда ее ждет унижение или нечто похуже.

Похуже. Мысль о головах, гниющих, как черные фрукты, над воротами Нирулаг, заставили Рейчел быстрее шевелить старыми костями, и в результате она оказалась в кладовой звонаря.