Сказ о том, как тяжела попаданская доля (СИ)

— Хотел бы я знать, где мы здесь будем жить и на какие шиши? — почесал свой бритый затылок Имлерих.

— Когда ты сможешь телепортировать нас из этого Тупика? — спросил Эредин.

— Я стараюсь… Пытаюсь… То есть мне нужно время. Я должен спокойно подумать. Скоординировать, наметить, прикинуть. Еще лес этот все глушит… Это… Это тупик! — истерично выкрикнул Карантир.

— Тупик у тебя в башке, — заявил Эредин. — Короче, сумел нас в этот тупик запихать, сумей из него и выпихать. Иначе ты у меня пожалеешь, что на свет родился.

Комментарий к ЭЙ, ЯМЩИК, ПОВОРАЧИВАЙ К ЧЕРТУ! НОВОЙ ДОРОГОЙ ПОЕДЕМ ДОМОЙ. ГЛАВА 14, в которой Карантир проявляет себя во всей красе и мощи У читателей может возникнуть простой и естественный вопрос: а как же эльфы и магичка так сходу и легко смогли объясниться с русскими бабульками. Сделаем допущение, что у Карантира есть некий адаптер, позволяющий эльфам свободно общаться с представителями разумных рас в разных мирах. Чтобы не загружать повествование, выношу сие допущение в комментарий.

========== NO PASARАN (ОНИ НЕ ПРОЙДУТ)! ГЛАВА 15, в которой Охренэль знакомится с особенностями мужского попаданства ==========

— Фу-ух, еле выбрались, — с облегчением выдохнул Кузьма, материализовавшись вместе с Охренэль на перекрестке трех дорог, одна из которых вела прямиком к зданию диспетчерской. — Что вы с магичкой за резню устроили с этим желанием? Зачем ты стала ее слушать? Неужели так сложно было просто загадать желание?

— Да-а, хорошо тебе говорить. А эта колдунячья тварь меня все время сбивала с мысли, — заявила в свое оправдание Охренэль.

— Ладно. Все хорошо, что хорошо кончается, — резюмировал Кузьма. — Тебе — туда, — он кивнул на диспетчерскую, — а я — работать. Давай, до встречи на следующем перекрестке.

С этими словами Кузьма исчез, а Охренэль побрела в диспетчерскую. Она уже миновала мост и тут увидела, что ей навстречу идет Пер Гюнт, держа за ухо некую особь неопределенного пола. Особь была костлява, кривонога, ростом достигала высокому норвежцу до плеча, а одета была в замызганный растянутый джемпер и короткую юбицу. На голове особи красовался белокурый парик, съехавший набок. На бледном лице ярким пятном выделялись неумело накрашенные губы. Существо, ведомое за ухо, уныло следовало за Пер Гюнтом и негромко, но беспрестанно поскуливало. Причем, тембр исторгаемых из уст странного создания жалоб выдавал в особи скорее представителя мужского пола, чем женского.

— О! Машуня-Охренэль-Геральтина! — Пер заметил свою подопечную и обрадовался. — Как твои дела? Как Йорвет? Какими судьбами снова к нам?

— А кого это ты за ухо тащишь? — ответила вопросом на вопрос Охренэль. — И куда?

— А-а. Познакомься. Это гражданин Попиндриковский. Его история очень поучительна. Если хочешь, пойдем со мной. Посмотришь, что бывает с теми, кто пытается обмануть диспетчеров и нарушить правила попаданства.

— И никого я не обманывал… ла, — тут же заныл гражданин Попиндриковский. — Я ж объяснял… ла, что это имидж у меня такой.

— Конечно-конечно. Сейчас я сдам тебя на попечение Амалии Церберовны, и ты расскажешь ей и про имидж, и про свои планы на будущее, выскажешь свои соображения по поводу того, как у нас тут все несправедливо устроено, и что попаданцев-парней дискриминируют, не учитывают особенности и нюансы, всех стригут под одну гребенку, а это недопустимо… Ну, вроде все перечислил?

— Ну чё сразу к Церберовне-то?

— Потому что это ее епархия. Может, она выслушает тебя и решит, что ты прав, а твои претензии обоснованы. Тогда я с радостью и чистой совестью заберу тебя обратно и отправлю согласно заявке.

— Церберовна-то решит, конечно, — забубнил Попиндриковский. — От нее дождешься. Она ж сама, как циркуляр.

— Вот и скажи это ей, — предложил Пер Гюнт, подводя гражданина Попиндриковского к небольшому белому зданию.

Почему-то здание это Маше не понравилось с первого взгляда, хотя ничего страшного или особенного в нем вроде бы не было.

— А что здесь делают? — с опаской спросила она Пера, думая про себя, что нелишне будет знать, какие каверзы еще припасли для бедных попаданок (и попаданцев) коварные диспетчера.

— Попаданцы, то есть лица мужеского полу медкомиссию тут проходят.

— Че-чего? — аж заикнулась от удивления Маша.

— Ну, а как без этого. Они ж непременно хотят сразу оружие в руки да чтоб мечом помахать, из лука пострелять, на горячем коне поскакать и всех победить. А как можно на военную службу да с оружием без медкомиссии? А никак не можно. Вот и попадают для начала к Амалии нашей уважаемой Церберовне.

С этими словами Пер Гюнт открыл дверь, галантно пропуская Машу внутрь. Затем Пер зашел сам и втащил за собой сгрибленного и грустного Попиндриковского. Маша попала в довольно просторный холл и огляделась. Кабинет той самой страшной Амалии Церберовны располагался прямо напротив входной двери. С правой стороны от ее кабинета холл переходил в коридор, который уводил в таинственные недра жутковатого здания.

— Значит, самый страшный попаданский кошмар — это вовсе не Иван Сусанин, — пробормотала себе под нос Маша. — На самом деле это Амалия Церберовна.