Сказ о том, как тяжела попаданская доля (СИ)

— А почему туфли не на платформе? — строго спросил Горлум. — Не по хворме! Непорядок! И декольта нет!

— Горлум, ты как сказанешь, — фыркнул Пер. — Какое декольте, если у него даже с подложенным поролоном размер не нулевой, а отрицательный.

— А по стандарту, утвержденному для такого вида сьюх, должен быть пятый и никак не меньше, — безапелляционно заявил Горлум. — И ноги коротковаты. Еще и кривые в придачу.

— Слышишь, что Горлум говорит? Несортовой ты товар, Макс.

— Так это же для девушек, а я все-таки парень. Вы для парней стандарт посмотрите.

— Стандарт для парней предусматривает обязательное прохождение медкомиссии перед сдачей норматива по физической подготовке. И только после этого допуск к заполнению анкеты, — строго сказал пунктуальный Горлум.

— Как будто я этого не знаю, — проворчал Макс.

— Хотел от комиссии откосить? — спросил Пер.

— Да ничего не я хотел. Я комиссию вашу два раза уже проходил.

— Так в чем тогда дело?

— Дело в том, что я — не парень, я — сьюха. То есть физически — парень, а формально — девушка. Я не воевать иду, а любовь крутить с главным героем. Почему ко мне должны применяться мужские стандарты?

— Членодевка, — резюмировал Горлум. — Но поскольку член все-таки присутствует, ты — парень, а значит — мужской стандарт: комиссия, физуха, потом допуск.

— Это гомофобия! — взметнулся Макс. — Дискриминация сексуальных меньшинств!

— Это стандарт! — стоял на своем неумолимый Горлум.

— Вот именно. Никто не собирается тебя дискриминировать, — поддержал Горлума Пер. — Пройдешь комиссию и сдашь нормативы, мы с чистой совестью отправим тебя в твою Инквизицию — и делай там, что хошь.

— Да почему я должен сдавать эти дурацкие нормативы, если я собираюсь заниматься любовью, а не войной?

— Потому что стандарт, — невозмутимо заявил Горлум.

— Это неправильный стандарт! Его надо пересмотреть с учетом новых реалий.

— Тебя спросить забыли, — начал злиться Пер. — И вообще, бери пример с девушек. Те ради своих кумиров жизни не жалеют, а тебе какую-то сраную физуху сдать в падлу.

— Да не сдам я ее никогда! — в отчаянии выкрикнул Макс. — Два раза уже пытался — ни фига. У вас же такие нормативы, что их и олимпийский чемпион завалит.

— Так вот ты почему в юбку нарядился, — сообразил Пер. — Решил девкой прикинуться, чтобы мы тебя нормативы сдавать не заставили.

— Я по убеждению! А вы — ретрограды. И мышление у вас ригидное. И стандарты ваши такие же. И вообще, почему девкам сьюхам можно носить оружие и участвовать в битвах, не проходя никаких комиссий, а нам, мужикам, нельзя? Это дискриминация по гендерному признаку.

— Ты слыхал, как загинает, — обратился Пер Гюнт к Горлуму, на которого речь Макса, кажется, не произвела должного впечатления.

— Да пусть хоть наизнанку вывернется. Стандарт есть стандарт.

— Ладно, — решил Пер. — Отведу-ка я тебя, друг ты мой ситный, к Амалии Церберовне. Уж она разберется, что к чему.

— Нет! — тоненько взвизгнул Макс и попытался бежать, проскользнув мимо Пера, стоящего в дверях. Попытка успехом не увенчалась. Пер без труда поймал Макса за шиворот, а потом цепко ухватил за ухо и потянул.

— У-уй! Больно-о! — взвыл Макс.

— Это чтобы ты не пытался от меня удрать. А то мне удовольствие ниже среднего — вылавливать тебя, бегая, как придурок, по всему парку.

— Ну вот как-то так, — закончил свой рассказ Пер.

— Значит, сначала пытался прикинуться девочкой, потом мальчиком-геем, а потом выяснилось, что все это затем, чтобы не сдавать физо, — подытожила Амалия Церберовна.

— И вовсе нет! — попытался возразить Макс.

— Значит, так. Где твои паспорт с военником, амбулаторная карта, анализы, ЭКГ и флюрка?

— Нету, — убитым голосом сказал поникший Макс.

— А почему нету? Ты же не первый раз здесь. Уже должен бы выучить, какие документы нужно представить на медкомиссию.

— Ну, Амалия Церберовна! — взмолился Макс. — Где же я это все теперь возьму? Оно же все дома осталось.

— Пойдешь домой и возьмешь.

— Я не могу.

— Почему?

— На этот раз я там умер.

— Это не причина не предоставлять нужные документы.

— А как я анализы сдавать буду в умершем состоянии? И ЭКГ, если у меня сердце не бьется.

— Акт вскрытия принеси, тогда можно анализы не сдавать, поскольку патанатом самый лучший диагност, — Амалия Церберовна была неумолима. — Тебя вскрывали или так похоронили?

— Я не знаю, — пролепетал Макс.

— А кто знает? Пушкин?

— Амалия Церберовна, ну что ж мне теперь делать? — жалобно и испуганно ныл гражданин Попиндриковский. — Замкнутый круг получается.

— А потому что не надо было умничать.

— Я хотел, как лучше.

— Ладно, с учетом того, что знаем мы тебя, как облупленного, поступим так: обследования пройдешь здесь, потом год будешь наблюдаться в нашей местной поликлинике. Если никаких эксцессов с тобой не случится, признаем годным и допустим к сдаче нормативов по физкультуре.

— Год! — ахнул Попиндриковский. — Амалия Церберовна, я же здоровый! Вы же знаете! Я два раза у вас комиссию проходил.